Антон Орлов - Заклятые пирамиды

– На какой доске? – машинально спросил маг, оценивающе глядя на дверь.

– Шахматы – распространенная в нашем мире игра, в следующий раз непременно захвачу с собой и научу вас играть. Вы обещаете оказаться интересным противником. Увы, при условии, что он будет, этот недостижимый следующий раз…

Должен быть. Орвехта ждет Зинта, он ведь сказал ей, что вернется.

– Что вы собираетесь делать?

– Продать свою жизнь подороже, как говорят в мелодрамах, – печально улыбнулся древний маг, ласково и рассеянно поглаживая пальцем изысканное кружево веера с лезвиями.

– Тогда встаньте с кровати и дайте сюда клей, – он понизил голос до шепота. – Там что-нибудь еще осталось? Надеюсь, на замедляющие чары наших с вами сил худо-бедно хватит…

– Суно, вы прелесть! – шепнул в ответ Эдмар, его глаза вспыхнули.

«Польщен. Только лучше пусть для тебя «прелестью» будет кто-нибудь другой, у меня моя Зинта есть».

Дощатую лежанку поставили стоймя на одну из спинок, развернув смазанной поверхностью к двери, в которой уже появился первый пролом. Простенькие ученические чары замедления – чтобы молоко не скисало, чтобы шоколад в чашке оставался теплым, чтобы клей раньше времени не засох. И как же трудно сейчас удерживать эти чары… Хорошо, что они пришли сюда вдвоем и могли чередоваться – ни тот ни другой не управился бы в одиночку. Подбадривая себя, Суно мысленно изругал все Накопители, вместе взятые, и этот в особенности, и тех, кто когда-то додумался до самой идеи Накопителя… И еще тех, кто вряд ли захочет что-то менять, даже ознакомившись с его будущим отчетом о том, что явилось главной причиной мезрийского бедствия.

На пол летели щепки и занозистые обломки, некоторые из них прилипали к доскам лежанки – это свидетельствовало о том, что чары замедления работают. Главное, чтобы силы не истощились раньше, чем преследователь расправится с дверью. Порой Суно ловил себя на желании помочь ему.

Наконец порождение изможденной желтоволосой магички сочло, что дыра достаточно велика, и начало протискиваться в келью.

Орвехт и Эдмар стояли по обе стороны от лоснящейся свежим клеем лежанки, превращенной в ловушку. Руки они обмотали лоскутьями, оторванными от китонского наряда Эдмара – для страховки, чтобы самим ненароком не прилипнуть.

Темновато, и изучать противника некогда, но Суно успел увидеть глубоко посаженные глаза, не похожие на человеческие – словно два бездонных темных оконца, обрамленных какой-то мохнатой порослью, – приплюснутый нос и растянутый зубастый рот.

Вздыбленную кровать они подтащили почти вплотную к двери, и когда рассвирепевший «сынок» искалеченной волшебницы попытался отшвырнуть преграду, просто перестали поддерживать замедляющие чары.

Лежанка вместе с прилипшей жертвой с грохотом обрушилась на пол, в исходное положение.

С угрожающим шелковистым шелестом развернулся веер Эдмара.

Тот выглядел так, словно приготовился упасть в обморок, однако это не помешало ему отсечь кукловоду Мезры точно выверенными взмахами сначала одну, потом другую ступню: как бы все ни повернулось дальше, гоняться за посетителями эта тварь больше не сможет. Двумя фонтанами ударила темная, будто смешанная с дегтем кровь.

«Похоже, Лилейный омут вернул тебе не только память и силу, но и прежние боевые навыки. Стоит иметь в виду».

Существо хрипело и утробно ревело, половина его рук приклеилась, другая половина дергалась и наугад тянулась схватить врагов – он их не видел, его лоб тоже влип в доски.

– Поверь, я не хочу тебя убивать! – выкрикивал, словно в истерике, Эдмар, орудуя окровавленным веером. – И твою достойную матушку я тоже убивать не хотел! С несравненно большим удовольствием я бы убил не вас, а кого-нибудь другого!

Орвехт понимал, что это своего рода заклятие, чтобы убитый не держал зла на победителя, но подумалось: «кого-нибудь другого» – это, не иначе, тех, кто не хочет отказываться от Накопителей, ибо считает такие способы перераспределения силы само собой разумеющимися?

Эдмару-Тейзургу проще, он сам по себе. Но что же со всем этим делать ему – лояльному магу Светлейшей Ложи?

На лежанке громоздилась груда изрубленной окровавленной плоти. Эдмар плавным движением стряхнул брызги со своего оружия и пошатнулся, чуть не рухнув на останки противника.

– Идемте, – окликнул его Орвехт, которому так и не пришлось пустить в ход кинжал, ибо он просто не рискнул лезть напарнику под руку. – Обопритесь на мое плечо, только сначала сложите веер.