Кирилл Юрченко: Первач

Человека все не было.

Первое время Тихон отгонял дурные мысли, рассуждая о странной иронии судьбы: наделяя Братск пафосным именем, едва ли его основатели полагали, что когда-нибудь этот город станет братской могилой для сотен тысяч людей. Одна их часть — добровольцы, отправившиеся защищать от чужаков столь ценные сибирские недра. Захватчики и прихвостни иноземцев — другая. Прикрываясь международным правом, захотели поделить Сибирь. В конечном итоге получили, правда, совсем не то, за что боролись. Третья — ни в чем не повинное местное население, и, что вполне понятно, самая многочисленная и наиболее пострадавшая.

Все началось, когда в охваченной террором и погрязшей в национальном вопросе России начался хаос, и новое правительство не могло более контролировать территории за Уралом. А чтобы огромный кусок не достался иноземным экспедиционным корпусам, среди властной элиты нашелся храбрец-удалец или, вернее, целая шайка таковых, рассуждавших подобно легендарному Стеньке Разину: «Так не доставайся же ты никому!» Все, что требовалось — нажать кнопку.

Это была странная война, которую и войной-то не назовешь. Крохотные, словно песчинки на огромном пространстве, лагеря иноземцев и добровольцев-патриотов, так и не успевших встретиться для открытых боев, за один миг превратились в могильники. Любые перемещения выслеживали из космоса сотни электронных глаз, предоставляя данные для точной бомбардировки, не давая возможности скрыться. Тысячи квадратных километров обильно распахали и удобрили ядерными зарядами, не пощадив города и поселки.

Небольшими группами уцелевшие обустраивались на клочках земли, в меньшей степени тронутых разрушениями и радиацией. Кто не принимал условия Великого передела, обрекал себя на смерть: падение в смуту и хаос произошло молниеносно. Сибирь превратилась в новый Вавилон — многоязыкий анклав, где небольшими группами обитали и коренные сибиряки, и выжившие иноземцы, и где практически не действовало цивилизованное право.

Не всем, прошедшим сквозь ядерное горнило, довелось увидеть первую весну. Тем, кто остался, пришлось выживать в аду. Это позже людей спасли великие сибирские реки — Ангара, Енисей. Их илистые поймы, десятилетия находившиеся в оковах гидростанций, после разрушения плотин вдохнули, наконец, воздуха и, спустя срок, благодатная почва дала жизнь лугам и пахотным землям. А в первые годы мор и голод царствовали там, где когда-то кипела жизнь.

Когда радиация пошла на убыль, пришлось решать, что делать с гигантскими просторами. Пока Россия зализывала раны Новой Гражданской, самые ушлые государства наспех состряпали Сибирскую Федерацию, разбив территорию на несколько Резерваций под эгидой Бюро эксплуатации недр (БЭН). Про выживший народ, который чинушные твари записали в бесправных поселенцев, никто не думал. И если кто надеялся на улучшение условий, то, вопреки их ожиданиям, мировые корпорации оказались не слишком чуткими к проблемам сибирских нью-индиан. Их больше интересовали месторождения — бывшие и вновь открываемые. Естественно, требовались волонтеры — большинство таковых находилось из числа поселенцев. На том и заканчивалось участие мирового капитала в жизни Резерваций. Когда-то на БЭН потрудился и Тихон, еще до того, как попал на старушку «Берту».

Новые поселения возводили неподалеку от зачумленных развалин, а подчас и прямо среди них. Не стал исключением и Братск — третье по счету городище под одним и тем же названием на том же самом месте. Люди перекочевали на дно бывшего водохранилища, где когда-то, лет сто тому назад располагался Братск эпохи первоначального освоения Сибири. В двадцатом веке его безжалостно затопили при строительстве очередной гидростанции, и теперь тот город, давший название месту, хоронился под толстым слоем ила. Возникший сверху новый Братск, третий по счету, обрел звание столицы Резервации. Здесь можно было сносно жить, но тоже без особой надежды на лучшее будущее. Для нормального существования требовался хоть какой-то порядок, но его не было. В этом власти обвиняли партизан-повстанцев, рушивших планы Бюро на восстановление контроля над Братской Резервацией и Федерацией в целом.