Александр Шакилов - Война кротов

Давно подмечено: те, кто постарше, называет Последнюю войну «катастрофой» или «катаклизмом». Или ещё как-нибудь нейтрально: «полнейшее безумие», например. Тяжело им признать, что на Крещатике больше никогда не расцветут каштаны. Зато молодёжь не гнушается правды: война – она и есть война, как её ни назови.

Долгий путь вниз.

Сайгону казалось, что они спускаются уже целую вечность. Неспешно, с автоматами наперевес. Если что – огонь на поражение. Рутина, будни спасателя. Сайгон уже привык к такому образу жизни, и для Фиделя с Че это норма, а вот за старика он опасался. Не то чтобы тот сильно сдал, ведь и раньше хватался за сердечко, но… Это ведь не может продолжаться вечно? С такими нагрузками скоро настанет момент, когда Павел Терентьевич отправится-таки на свидание с предками. Душа его покинет бренное тело, просочится сквозь бетон и землю… Сайгон верил, что души тех, кто умер после войны, возвращаются в город. Бесконечно бродить по развалинам, кишащим мутантами.

Метростроевец упал на одно колено. Попытался встать – не получилось.

– Павел Терентьевич, что с вами?! – Сайгон кинулся к старику. С трудом – сказывалась усталость – помог встать на ноги и почувствовал, как рука Павла Терентьевича ощупывает его. – Что вы делаете?!

Старичок замахал руками: мол, не бойся, всё в порядке, и неожиданно, расстегнув РЗК Сайгона, запустил ладошку под многочисленные покровы противорадиационного костюма.

– Что вы?!..

И тут Сайгону стало не до расспросов.

Ибо Че, одолев спуск, вдруг принялся плясать гопак – на зависть обитателям Метро-Сечи. Фидель же просто раскинул руки и встретил Сайгона и метростроевца такими словами:

– Есть! Мы нашли его! Щит! Мы нашли проходческий щит!!!

Замкнутая стальная конструкция.

Гидравлические домкраты, сборная обделка из бетонных тюбингов. Ротор с резцами под мягкие пластичные глины. От него порода подаётся на конвейер, а оттуда – на вагонетки. Гироскопы и лазерные теодолиты – для точной прокладки курса…

– За месяц можно километр пройти! – радовался Фидель. – Но нам столько не надо! Давай, «Маруся», не подведи!

Павел Терентьевич сразу ожил и даже будто лет на двадцать помолодел. Он живо вскарабкался к пульту управления. Сайгон завороженно наблюдал, как метростроевец колдует над двумя рядами кнопок – один ряд синий, второй красный. И это только на вертикальной панели. А ещё есть кнопки на горизонтальной и целая куча разных циферблатов – Сайгон насчитал их аж четырнадцать штук. И как в этом всём разобраться?.. Хорошо, что он убедил Павла Терентьевича присоединиться к спасателям!

Тот, кстати, времени не терял. Что-то нажал, повертел, проверил показания – и щит ожил! Мерно загудело электричество, включилось освещение зала.

Вот оно – то, ради чего спасатели проделали такой тяжёлый, полный лишений и потерь путь! Павел Терентьевич обернулся и подмигнул Сайгону, мол, оборудование в порядке! Даже удивительно, что спустя столько лет всё цело, всё на месте. Спасибо мутантам, обитающим на станции, – они надёжно охраняли «Марусю» от мародёров.

Это вовсе не конец.

Нет! Наоборот! Это лишь начало.

Ведь многотонное оборудование и материалы, что хранятся здесь, нужно перебросить на другую станцию, к примеру, на Академгородок, – и только потом дальше рыть туннель. А для этого нужны люди, много людей. И много сил. И надо убедить паханов, императоров и прочих начальников-царьков, чтобы разрешили спасателям пройти с грузом через их станции.

Всё только начинается, вдруг понял Сайгон.

Ну да Фидель со всем справится. Он обладает поистине чудесным даром убеждения! Раз Сайгона смог подбить на подвиг, то и Космоса как-нибудь умастит. Главное, чтобы все поняли: война за жизненное пространство не нужна, незачем проливать кровь!

Сайгон ликовал. Он едва сдерживался, чтобы не пуститься в пляс вслед за Че.

И потому не сразу заметил компас в руках у Фиделя.

Команданте что-то втолковывал Павлу Терентьевичу. Из-за шума комплекса, работающего вхолостую, Сайгон не слышал беседы. Лишь подойдя ближе, смог кое-что разобрать.

– Ты что, не только немой, но и тупой?! Река там. Туда рыть будем! Понял? – Фидель, ещё раз взглянув на компас, указал направление.

Павел Терентьевич отрицательно тряс головой и умоляюще мычал.

Фидель бесился.

А Сайгон ничего не мог понять.

Какая ещё река? И зачем куда-то здесь рыть?

Он даже забыл, что самое время выяснить, откуда у Фиделя губная гармошка. Счастье-то какое: за долгие годы проходческий комплекс не проржавел насквозь, его не залило грунтовыми водами, изоляцию не сожрали крысы и пацюки… В общем, чудо, что он до сих пор исправен!