Антон Сибиряков - Дети апокалипсиса

- Они согласились дать нам приют на несколько дней, и снабдить всем необходимым для дальнейшего путешествия…

- Куда? – хохотнул Мияко. – Куда нам идти дальше, Лин? За этими лесами ничего нет! Только вечный холод.

- Таг? Что скажешь? Ты ведь бывал здесь. Есть у нас какие-то варианты?

- Идти дальше, нет смысла, Лин. Впереди только бескрайняя тайга, которую скоро завалит снегом.

- Мы что, правда, рассматриваем этот вариант? Прятаться в тайге, как звери? Это без меня, уж простите.

- Никто не собирается прятаться, Мияко. Все мы воины.

- Тогда нужно просто остаться здесь, и пристрелить того, кто скажет хоть слово против!

- Воины, - Лин снял перчатку, оголяя черную татуировку, щупальцами охватившую кисть правой руки. Я знала, он сделал ее потому, что такую носили все в его семье. И отец. И дед. И прадед. Знак чести. Принадлежность к военной элите несуществующей уже Японии. – Но не убийцы. Не грабители, и не мародеры. Эти люди согласились нам помочь. И мы будем им благодарны.

- Они сказали, что мы несем зло, Лин. Что мы должны уйти. От этих слов разит смертью, - Алан посмотрел на меня черствым взглядом. Но я не отвела глаз. – Гун, сестра, что ты думаешь обо всем этом?

- Я думаю, нам нужно остаться.

У меня не было обоснований. Просто я впервые решила пойти против Лина.

Эмоции губят нас на войне. Но без них нам не за что бороться.

- Чудесно. Значит, через несколько дней мы с вами расстанемся. Я не собираюсь быть частью отряда мародеров.

- Послушай, Лин, ты не прав, - Таг выступил вперед, на ступени крыльца. – То, что ты считаешь по-другому, не повод всех нас оскорблять. Мы шли с тобой до самого конца. Тебе не в чем нас упрекнуть.

- Боюсь, что если вы останетесь здесь, - он впервые за долгие годы посмотрел на меня. А я, испугавшись, опустила взгляд. – Вы не отмоетесь от этой крови.

- Мы не собираемся устраивать тут войну…

Удивленно развел руками Чжин.

- Война уже идет. Она началась еще до нашего рождения. Но сюда, в этот мирный край, принесли ее мы. И если задержимся здесь, то заразим ею остальных. Крови не избежать. Я это знаю.

Наверное, каждый из нас знал, что Лин был прав. Только одного знания было мало, чтобы подчиниться и пойти с ним в заснеженную неизвестность. У всех у нас были причины отстаивать свою, однобокую правду. Нам не был важен этот город так, как нужна была уверенность в себе. Глупо, но мы все пошли против Лина. И я, со своей детской злостью, и Алан с вечными вопросами веры. И Чжин, и Мияко и Таг. Все мы…мы его предали.

Я смотрела в пол, и ждала, когда же Лин скажет, что принимает сторону большинства. Я была уверенна – он не сможет уйти. Как когда-то давно, со слезами на глазах, я отказывалась верить в то, что умерла мама. Но Лин только усмехнулся.

- Тогда через несколько дней наши пути разойдутся.

Он сказал это так, что на миг у меня перехватило дыхание и захотелось кричать. Признаваться ему снова и снова, что все мои слова, сказанные минуты назад – это детская ложь, вызванная безответной любовью. Что я пойду за ним в эту чертову глушь, в эти снега и горы, и буду идти, пока не остановится сердце.

Вот только отступать было поздно. И он подвел под нашим договором черту.

- Решено. А теперь собирайтесь, пойдем в жилые районы города. Староста обещал накормить нас вкусным обедом. А мы обещали рассказать ему о том, что творится в мире.

Я отправилась на второй этаж за винтовкой.

Все когда-нибудь заканчивается. Никакой союз не вечен. История, о которой мы знаем так мало, подтверждает эту истину. На земле были содружества куда важнее и величественнее нашего. Но и они распались, когда настало время.

Я сняла сошку с винтовки и перекинула оружие через плечо. Порыв теплого ветра дыхнул мне в лицо сырым запахом осени. Его ладони скользнули по моим волосам, а губы шепнули на ухо – смотри, это теперь ваша история, ваш мир.

Я стояла напротив окна, за которым бесцветным полотном раскинулась унылая округа, и не могла отвести глаз.

Еще одной войны нам не пережить. Прошлое сгорело в огне, а будущее пока не свершилось. Есть только настоящее. И это мы. И серая дорога уводит нас в туман предстоящих дней. Так пишется история. Так было всегда. И так будет…

Под окном, у крыльца, уже собрались все, кроме меня. А я смотрела на своих друзей, и открывала для себя истину.

Мы, сами того не понимая, написали целую главу для мировой истории, чей отчет снова начался с нуля. И когда-нибудь мы покажем ее человечеству. Расскажем, каким отважным был наш отряд. Как храбро мы сражались. И как безумно любили…Мы расскажем.