Джангри открыли им силовое поле, и земные челноки опустились за стеной, на просторной, мощенной шестигранниками шершавого камня площадке. Здесь стояли машины джангри, и еще несколько десятков их хозяев, включая майордома Его Высочества – честь, соответствующая статусу Цесаревича. Все остальные были, очевидно, придворными – дамы в длинных платьях и замшевых башмачках со смешными малиновыми помпонами, господа в таких же, как у принца, хайлинах – только покороче и не со столь сложной отделкой. Эта мелочь позабавила мальчишку – на Земле никому не пришло бы в голову выстраивать иерархию по длине подола и количеству узоров на одежде, но джангри считали иначе и были здесь в своем праве. Кроме того, им тоже могла показаться странной парадная одежда земных дворян, их тяжелые родовые перстни и пышные рукава свободных рубах… Что ни город – то норов, как говаривал отец.
Выбравшись из челнока, Игорь осмотрелся. За посадочной площадкой лежал ухоженный парк. Таинственно-синие силовые поля лениво колыхались над деревьями, скользя по верхней кромке стены. Их тусклый, рассеянный свет был похож на лунный и падал словно ниоткуда, углубляя тон зарослей, но в общем тут было уже темновато. Лишнего света на Йэнно Мьюри старались не жечь – и вовсе не для экономии энергии…
Сама Малау стояла в центре парка. Ведушая к ней широкая аллея упиралась в открытые ворота – единственные в стальной, темно-синей стене, поднимавшейся высоко над кронами исполинских деревьев. Это и правда напоминало армейский форт землян на какой-нибудь враждебной, но важной планете.
Громадное здание, служившее домом для тысячи двухсот джангри, в городе заняло бы целый квартал. Его плоскую крышу венчали перистые шпили и тарелки антенн, массивные башни тяжелых лучевых орудий. Вход в Малау ничем не был закрыт, но толстенная плита террасы, нависавшая над ним громадным балконом, в любой миг могла повернуться на поперечной оси, наглухо перекрыв и его, и громадное окно над ней – еще средневековая штучка, по-прежнему эффективная, надо сказать. Игорю вдруг вспомнились замки сторков. Давно утерявшие крепостные функции, многократно перестроенные, а то и вовсе совершенно новые, они, тем не менее, сохранили почти в точности такие же балконы!
Тут же Игорь с тоской и еще кое-чем вспомнил родной дом, так непохожий на этот жутковатый гибрид дворца, крепости и тюрьмы особо строгого режима. Да, Йэнно Мьюри была чужой в самом точном смысле этого слова – и вовсе не для одних землян…
Все формальные приветствия и расшаркивания мальчишка пропустил мимо своего внимания – он не видел в этом ничего интересного, что-то вроде формального танца, движения которого знаешь наизусть и не думаешь над ними. Сама земная делегация была небольшой – полтора десятка русских и английских мальчишек, Макаров, Цесаревич, лорд Оксбридж и подполковник ван Карьйо, несколько преображенцев и лондонских гвардейцев, а вот встречающих оказалось едва ли не вдвое больше. Они потянулись за землянами шумной, галдящей толпой, и Игорь поморщился: играть роль белой вороны ему ну совершенно не хотелось.
Войдя в залитый молочно-белым светом просторный вестибюль здания, земляне разошлись, огибая пьедестал статуи – женщина в легкой одежде, с гордым, редкой красоты лицом, сжимая в одной руке копье, протягивала кому-то другую руку… В прощании? В приветствии? Трудно понять… А над ней в воздухе парили холодные и чистые звуки песни на незнакомом Игорю языке ойрин, словно идущие из какого-то древнего, неведомого мира… Статуя была красивой. Чуть ли не первой по-настоящему красивой статуей, виденной Игорем на Йенно Мьюри… впрочем, тут скорее Джангр.
Кто-то из придворных пояснил, что это Императрица Иннира I, легендарная основательница Империи – даже свои статуи джангри старались здесь упрятать под защиту брони…
Поднявшись по широченной мраморной лестнице, земляне вошли в залу для приемов, один вид которой заставил Игоря удивленно поднять брови. Пол здесь был покрыт не ковром даже, а длинным темно-пестрым мехом, стены облицованы резными каменными панелями. Здесь стояли громадные полукруглые диваны, сплошь обитые красным сафьяном, тисненым, словно корешки старинных книг, и столики из полированного дерева, каждый дюйм которого покрывала сложная инкрустация из кости, уставленные разнообразной снедью. Вместо ламп были статуи нагих девушек высотой в человеческий рост. Они возвышались на кубических постаментах из малахита, словно вазы из матового стекла, налитые доверху сильным и ровным белым светом.
Читать дальше