Алексей Ефимов - Шаг за грань

Девятилетний Борька Рокотов, сердито всхлипывая, рассматривал в зеркало ванной свою губу. Оттопыренная, она и без этого казалась втрое больше, чем обычно. Хотя – какой там «казалась», она такой и была, а изнутри ее «украшала» черная рана.

Губу Борьке разбил его лучший друг Витька Галюшин буквально двадцать минут назад. Начиналось все вполне обычно. Встретившись после школы, мальчишки, как договаривались, отправились на Волгу – проверить первый раз поставленные этой весной рачьи вентеря. Там они вздули двух пиратов с противоположного берега, которые тоже решили проверить вентеря, только чужие – пираты бесславно бежали, оставив ликующим победителям в качестве трофеев одно весло, две пары кедов и удочку. Борька и Витька решили немедленно, что агрессоры были на год («не, на два…», «да не, ты помнишь, здоровые такие, я прям до носа еле допрыгнул – на три!..») старше, и отпраздновали победу костром и прыжками вокруг него с дикими воплями, от которых лягушки в затоне массово попадали в воду в обмороке. Потом оказалось вдобавок, что раков попалось немерено.

И вот тут все и произошло. Витька немедленно заявил, что самый большой рак у него. Он, Борька, вежливо указал, что – нет, фиг, вот самый большой – клешни как раздвинутые пальцы на руке – и он в Борькином вентере. И честно предъявил рака. Тогда Витька мерзко засмеялся и безосновательно ответил, что это только так кажется потому, что у Борьки руки маленькие, как у девчонки.

Борька въехал лучшему другу в ухо…

…Раскрытые вентеря упали с обрыва, и раки обрели свободу, положив конец спору о своей величине. Кроме того, утонули сами вентеря. Друзья заметили это уже позже, так как в тот момент они, окончательно потеряв человеческий вид, с урчанием, визгом и прочими малочеловеческими звуками катались вокруг костерка, терзая друг друга совершенно беспощадно и собирая на одежду весеннюю траву, грязь и пепел. Расцепились они только когда вкатились в костерок.

Оба являли собой жалкое зрелище – перепачканные, ревущие от ярости в два ручья каждый, встрепанные. Но Борьке повезло меньше – Витька успел заехать ему головой в подбородок – видимо, случайно – и вот…

…Набрав в рот жидкость для полоскания, мальчишка тихо заныл и, поспешно плюнув в раковину, стал яростно полоскать рот водой, приплясывая на месте от жжения. Потом опять исследовал рану и вздохнул. Да уж. И это еще никто не видел – он пробрался домой через огород, таясь за свежей зеленью… Одежду засунул в стирку в надежде: мама решит, что «это уже давно тут лежит», переоделся, пригладился более-менее… но вот губа…

Борька опять всхлипнул и поклялся, что больше никогда Витьке словечка не скажет, раз он такой гад, предатель, да еще и по лицу головой бьет. Все. Дружба кончена. Навечно.

От этой мысли мальчишке стало совсем плохо, и он поплелся к себе в комнату – точнее, в комнату, которую делил с двумя младшими братьями. В голову лезли мысли, что драку вообще-то начал он сам, воспоминания, как ошалело моргал Витька, когда уселся на землю от удара в ухо, раздумья о том, что ухо у Витьки распухло, как вареник, и гудит, наверное…

А все равно сам виноват!!!

Усевшись на ковер, мальчишка включил телевизор. Новенький, стерео. Низачем включил, просто надеясь наткнуться на какую-нибудь передачу, которая его развеселит – ничего из любимых Борькой программ (типа документалок про освоение Солнечной, мультиков серий «Витязи» и «Серый конь мой» или концертных программ по старым песням) в это время еще не шло.

А включив – вздрогнул от неожиданно и властно вторгшихся в комнату звуков гимна «О, Россия!» и поднял голову. На фоне развевающегося государственного флага с гербом Империи сидел в кожаном кресле с высокой спинкой и смотрел прямо на Борьку…

…Борька ошалело уставился в экран. Личное обращение Императора к согражданам было чем-то неслыханным – ведь Император не политик из прошлого, ему нет нужды поднимать свою популярность дешевыми обещаниями. К нему мог прийти любой. Он приходил к людям редко… Да и оторвать все русское население Земли и других планет Солнечной системы от их важных и интересных дел – это не фунт изюму. Вне всяких сомнений, предстояло услышать нечто… нечто экс-тра-ор-ди-нар-но-е. Необычное, на взрослом языке.

И Борька не ошибся.

Всем знакомое по стерео помещение отнюдь не поражало роскошью, напротив, это был самый обычный кабинет человека, который работает всерьез и много – и лишь многочисленные терминалы спецсвязи давали понять, какова власть обитателя этого кабинета.