Андрей Максимушкин: Синий реванш

Часа через два марша, когда отряд приблизился к линии холмов, небо потемнело, набежали тучи. Резкие порывы ветра гнули деревья, срывали с них листья.

– Быстрее, – Мухин побежал к спасительным холмам, – сейчас польет!

– Навесы, брезент готовим, – выкрикнул Вышинский.

Лейтенант знал, чем им грозит тропический дождь. Люди бежали со всех ног. Вот и спасительные холмы. От дождя они не укроют, и под густым колючим кустарником не спрятаться. Шипы, как ножи, раздерут одежду в лоскуты, да еще всякая местная гадость очень любит в кустах скрываться и на шею падать. Главное, холмы защищают от ветра. Группа встала у подветренного склона. Быстро развернули палатки, скрепили рамы каркасов. Натянули брезент. Установили растяжки. Панфилов, Антонов и Мухин нарубили шестов, кольев и натянули на них кусок брезента. Еще один навес не помешает. Для часового.

Успели. В воздухе пахло влагой. С юга приближалась серая стена дождя. Саванна притихла. Только издалека доносится трубный слоновий рев и слышится шелест воды. Ливень обрушился внезапно. На траву перед палатками упало несколько крупных капель, и вдруг все вокруг потемнело, помутнело. Воздух наполнился влагой. По палаткам застучали капли. Сплошная барабанная дробь. Навес провис, на брезенте вмиг образовалось целое озеро, вода не успевала стекать с навеса.

Похолодало. Ребята ежились в палатках, дули на ладони, хлопали себя по плечам. Разительный контраст: казалось, они перенеслись из Африки в далекое Подмосковье или на Рязанщину, из африканской зимы в российскую осень. Дождь был везде. В воздухе висела мельчайшая водная взвесь. Вода вмиг пропитала вещи, затекала под палатки, проникала под форму. Часовой под брезентом не выдержал и с визгом метнулся к ближайшей палатке. Никто его не осуждал – уму непостижимо, кто мог бы в такую погоду не только напасть на отряд, но даже идти под дождем.

Полчаса локального потопа, и дождь так же внезапно прекратился. Выглянуло солнце. На небе висела радуга. Капли воды на листьях и траве сверкали крупными бриллиантами.

– Кажется, пережили, – хмыкнул капитан.

– Живо. Сворачиваемся! Время не ждет. Отдохнули, пора и согреться, – рявкнул старлей Панфилов.

До цели похода недалеко. Пройти ложбиной между холмами, выйти на звериную тропу и направо вдоль склона. За следующим холмом должна быть деревня.

Первым неладное почувствовал прапорщик Мухин. Проводник остановился у одинокого баобаба, присел на корточки и с шумом втянул в себя воздух. Вышинский обошел могучее дерево с другой стороны и тоже остановился.

Самойлов немедленно вызвал дозор на связь:

– Проблема? Почему стоим?

– Собак не слышно, – пояснил Мухин, поворачиваясь к товарищам и помахав им рукой.

– Цепью. Первое отделение идет через холм. Панфилов, ты командуешь, – отреагировал капитан. – Второе отделение с интервалом через одного, короткими перебежками. Вершинин и гранатометчик на левый фланг.

– Угроза? – промурлыкал Денис бархатным голоском. Сам он не чувствовал опасности, шестое чувство молчало, но если проводники говорят, значит, так оно и есть.

– Пошли!

Отряд разделился на две части и со всеми предосторожностями двинулся к деревне. Старший лейтенант Панфилов шел во второй линии. Наставление требовало от него не лезть под пули, а держать ситуацию под контролем, быть готовым перебросить людей на угрожаемый участок, отвести дозор назад, сыграть роль огневого резерва, поддерживать связь с командованием, да еще трезво оценивать ситуацию и нести ответственность за своих людей. Командир, одним словом.

Поднявшись на плоскую, покрытую редкой, выгоревшей на солнце травой и стелющимися по земле кустиками вершину холма, люди залегли. Денис Панфилов поднял бинокль. Да, не самое живописное зрелище внизу. Губы старлея сжались, лицо исказила злобная гримаса. Денис тронул пуговку микрофона ультракоротковолновой рации:

– Деревня сожжена. Живых не наблюдаю.

– Движение? Засада?

– Нет. Определенно, нет. На трупах сидят падальщики. Вижу гиен. Кажется, за хижинами мелькнула собака. Определенно живых внизу нет.

– Оставь на вершине снайпера с парой бойцов и спускайся.

– Антонов, Зубков, Кочетков, занять позицию. Остальные за мной. – По идее следовало оставить в заслоне еще и бойца с «РПГ-22», но с Антоновым это излишне. Сержант из своей «ВСС» муху в глаз бьет, БТР в две минуты остановит, выбив ему все смотровые приборы и глазки. Он из тех людей, что родились с винтовкой в руках.