Уильям Кинг: Коготь Рагнара

Держась за рукоять меча, Рагнар оказался оторванным от земли. Почувствовав, что сцепление зубцов меча с плотью врага ослабевает и он начинает падать, Рагнар сделал еще один меткий выстрел, рассчитывая, что по крайней мере полностью ослепит противника. Однако на этот раз болт, пройдя через другой глаз, пробил прочную кость черепа, и небольшое количество мозгов, имевшихся в распоряжении монстра, медленно стекло по стене. Гигант рухнул, подобно сваленному.дубу. Приземлившись на ноги, Рагнар осмотрелся и увидел, что брат Олаф уже двигался дальше по коридору, оставляя за собой разрушение и смерть. Принимая во внимание опыт с огрином, ему снова могла потребоваться помощь.

Олаф пробился к широкому залу. Потолок в нем был наполовину снесен, а пол усыпан разбитой керамической плиткой. Раскуроченные трубы торчали из пола, электрические кабели переплетались, словно змеи на остатках стен. Еретики беспорядочно метались, не в силах определиться: атаковать им или бежать прочь из здания. Эта нерешительность стоила жизни многим. Олаф бросился прямо в гущу врага. Его боевой клич отозвался эхом из всех углов зала, подобно крику какого-то жуткого демона. Рагнар находился в каких-нибудь двух шагах позади, держа ситуацию под контролем. Каждый его удар нес врагу смерть. Движения были легки и изящны. Он двигался словно бог войны, восставший к жизни из древних легенд. Прежде чем кто-либо сумел понять, что происходит, половина еретиков была мертва. Остальные обратились в бегство, но были обречены, как и их собратья, болтерный огонь Рагнара настигал их раньше, чем успевали добраться до выхода.

Олаф озирался вокруг, словно опьяневший от крови волк, в поисках новой жертвы. Темнота не была ему помехой. Запрокинув голову и шумно втягивая расширенными ноздрями воздух, насыщенный запахом еретиков, он, казалось, чувствовал что-то, мотая головой из стороны в сторону, и, прежде чем шагнуть к металлической двери в глубине зала, на мгновение прислушался.

Дверь распахнулась, на пороге возникла фигура человека. Он был высок и мертвенно бледен, кожа походила на пергамент, а глаза блестели во мраке жутким, болезненным зеленым светом. Его униформа позволяла заключить, что он был одним из офицеров. Но что-то чрезвычайно жуткое во всем облике подсказывало, что это уже нечто большее, чем просто человек, большее и худшее. Огромная туча мух гудела вокруг него. Они ползали по его телу и покрывали верхнюю часть головы, подобно шлему. Их непрерывное движение позволяло заметить клочья прокаженной белой плоти, которые были еще более отвратительны, чем ползающие насекомые. Губы раздвинулись, обнажая зубы и десны, пораженные множественными белыми нарывами.

С появлением незнакомца вонь резко усилилась. Нервная дрожь прошла по телу Рагнара, когда он догадался, чей дух находился внутри этого существа, теперь уже имеющего так мало общего с человеком, существа, которое, без сомнения, и являлось основным источником инфекции, поразившей еретиков. Это был достаточно сильный маг из числа присягнувших богу Хаоса, известному под именем Нургл, Властелин Чумы.

Но Олаф был слишком молод и горяч. Не зная, с кем имеет дело, он устремился навстречу пришельцу в расчете справиться с ним, как и с прочими солдатами. Гнилые зубы мага оскалились в странной усмешке. Затем его рука сделала широкий круговой жест, и ореол темной силы забурлил вокруг костлявых пальцев, превращаясь в шар мерцающего зеленого огня – концентрированной зараженной энергии. Издавая гудение, подобное гудению мух, облепивших плоть мага, шар приблизился к Олафу, замер на несколько мгновений и стал растекаться желтоватым заревом, постепенно охватывая все тело Космодесантника. Холодный огонь, казалось, поглощал юношу. Не было никакого жара и зловония, ничего, что сопутствует горению. Доспехи Кровавого Когтя вскипели, покрылись пузырями и начали стекать, подобно жидкости, увлекая за собой кожу. На какое-то время обнажились красноватые, увеличенные мускулы, но затем и они подверглись разложению, превращаясь в черный, стекающий на землю и тотчас испаряющийся гной. В следующее мгновение от Олафа остался лишь скелет, так похожий и в то же время не похожий на скелет обычного человека. Бросались в глаза массивные кости, укрепленные суставы, сверхъестественно толстый череп и мощные клыки... Затем и это подверглось распаду столь же стремительно, оставляя после себя лишь мерцающие в воздухе контуры. Олаф исчез, словно его никогда и не было прежде, а желтоватое зарево снова приняло форму шара.