Грег Кейес: Последнее пророчество

— Я думаю, в конце концов нам придется это сделать, — сказал следопыт. — Иначе она решит, что мы желаем ей зла.

«Что?» — Тахири нахмурилась, пытаясь совместить услышанное со своими предположениями. Не получалось никак.

— Джеидаи! — закричал следопыт. — Я думаю, ты нас слышишь. Мы смиренно просим аудиенции.

«Ни один воин не стал бы так говорить, — подумала Тахири. — Ни один воин не стал бы использовать такой бесчестный обман. Но формовщик… Да, формовщик или жрец мог бы, жрец секты обманщиков. И все же…»

Она наклонилась, чтобы лучше видеть, и обнаружила, что смотрит прямо в желтые глаза йуужань-вонга.

Он стоял примерно в шести метрах от нее. При взгляде на него Тахири судорожно выдохнула, и всю ее захлестнуло чувство омерзения. Лицо йуужань-вонга было похоже на открытую рану.

«Опозоренный», презираемый богами. И он посмел…" — Рука потянулась к светомечу.

В этот миг тень вернулась, и вдруг что-то посыпалось сверху, разрывая листья и лианы вокруг Тахири. Она прорычала боевой клич и зажгла оружие, взмахнула им, и два горящих жука-пули унеслись в джунгли.

Листва была сорвана, и Тахири увидела над собой цик ваи — йуужань-вонгский атмосферный флайер, огромный и по форме похожий на ската; от корабля змеились длинные тросы. За каждый трос цеплялся йуужань-вонгский воин. Один прошел всего в двух метрах, и Тахири приготовилась к бою, но воин пролетел мимо, не подозревая о ее присутствии, и спрыгнул на землю, одновременно разматывая свой змеежезл.

Из глоток ее преследователей вырвался жуткий вопль. Теперь Тахири отчетливо видела их — все были искалечены, все до одного «опозоренные». Они подняли свои дубинки и повернулись к воинам.

У них не было ни одного шанса — Тахири поняла это сразу.

Следопыт какое-то мгновение смотрел ей в глаза, и она подумала, что сейчас он ее выдаст, но внезапно йуужань-вонг помрачнел.

— Беги! — крикнул он. — Нам здесь не победить!

Тахири колебалась лишь долю секунды, затем проделала серию длинных прыжков и оказалась на земле. Когда ее ноги коснулись вязкого грунта, первый из «опозоренных» уже упал.

Один из воинов уголком глаза уловил движение и повернулся к ней, прорычав боевой клич. На его лице отразилось удивление, когда Тахири ответила на его родном языке.

Воин взмахнул змеежезлом, нанося рубящий удар в область лопатки. Тахири отбила жезл и попробовала скользящий удар по пальцам, но йуужань-вонг разорвал дистанцию, высвободил оружие и сделал глубокий выпад, выбросив вперед ядовитое острие. Она сбила змеежезл широким движением, шагнула вперед и нанесла удар в плечо; наткнувшись на вондуун-крабовую броню, меч высек сноп искр. Тахири по инерции зашла противнику за спину, забрала оружие на себя и вонзила пылающее острие воину в подмышку, гда находилось уязвимое место. Йуужань-вонг судорожно вздохнул и рухнул на колени, и Тахири обезглавила его круговым движением, одновременно атакуя следующего противника.

Что было дальше, она помнила смутно. С флайера выпрыгнули восемь воинов. Оставалось семь, и половина «опозоренных» лежала на земле в лужах крови.

Тахири мельком заметила, как следопыт ломает шею воиину захватом сзади. Другой «опозоренный» ударил воина своей дубинкой в висок, и его тут же проткнули со спины.

Но в основном она видела лишь молниеносные удары змеежезлов двух воинов, пытавшихся обойти ее с двух сторон. Тахири попала одному из них в колено, меч вошел под броню, и в ноздри ей ударил смрад горелой плоти. Жезл второго хлестнул в направлении спины, и ей пришлось перекатиться, чтобы уйти от удара.

Блоки, выпады и удары стали сутью ее существования.

Забрызганная кровью йуужань-вонгов и своей собственной, сочащейся из нескольких порезов, Тахири неожиданно оказалась спиной к спине со следопытом. Из шести ее первоначальных преследователей уцелел лишь он один, но и воинов осталось только трое.

Несколько секунд они так и стояли. Воины чуть отступили назад. Вожак у них был массивный; уши его были перфорированы сложным узором, щеки прорезали глубокие шрамы, похожие на канавы.

— Я слыхал о тебе, погань, — прорычал он. — Ты та-что-была-сформирована. Так это правда? Эти жалкие испражнения мау-луура поклоняются тебе?

— Я ничего об этом не знаю, — сказала Тахири. — Но я знаю, что такое бесчестный бой. Их не только меньше вас, они еще и практически безоружны. Как вы можете называть себя воинами, если нападаете на тех, кто слабее вас?

— Они «опозоренные», — воин презрительно оскалился. — Кодекс чести на них не распространяется. Они хуже неверных; они предатели и еретики. С ними не сражаются, их истребляют.