Олег Шовкуненко: Оружейник. Бой без правил

— Вот это и есть…

Петрович попытался что-то сказать, но я схватил его за разгрузку, рванул и заставил замолчать. Сейчас совсем не его черед. Сейчас должен говорить кто-то другой. Ханх понял это. Он пристально поглядел мне в глаза и произнес слова, которые определенно дались ему с немалым трудом:

— Вместе мы собрали неплохую команду. Но так уж получилось, что теперь к ней вынужден присоединиться и я. У меня просто нет другого выхода. Вы — наша последняя надежда.

Стена мертвого леса вздымалась впереди. До него было метров сто, не более. С такого расстояния я мог отчетливо разглядеть крайние, стоящие на опушке деревья. Обычные с виду деревья. И ничего в них такого особенного сейчас не было. Вот то-то и оно, что лишь сейчас! В моих воспоминаниях лес около начисто сожженной деревушки Шаганино выглядел несколько иным. Его населяли, сказать «росли» у меня как-то не поворачивался язык, так вот его населяли невиданные угольно-черные монстры, взметнувшие свои ветви-лапищи до самых небес. Были ли это деревья или что-то другое мне доподлинно не ведомо, но то что я знал о них… Эти создания перекраивали, превращали наш мир в какой-то иной. Я видел это собственными глазами. Вспомнив тот липкий, ледяной ужас, который преследовал нас во время прошлого визита в эти края, я поежился.

— Тебе действительно так необходимо соваться туда? — я повернул голову к высокой худощавой фигуре в сером плаще и зеленой выгоревшей бандане.

— Мне надо поговорить с Зодчими, — не отрываясь, Главный смотрел на лес.

— Надо так надо, — я пожал плечами.

Почти целую минуту мы молчали. Сперва я тоже пытался что-либо разглядеть меж черных стволов. Однако тех памятных, наводящих ужас изменений пока, слава богу, не наблюдалось.

Слава богу… Богу… я повторил это слово несколько раз и покосился на Главного. Цирк-зоопарк, даже страшно представить кто стоит рядом со мной. Или это не ОН? У этого человека на руке окровавленная повязка, а тот… Тот, насколько я помню, был не уязвим.

— Если сейчас я в тебя выстрелю, то убью? — мои мысли как-то сами собой превратились в слова.

— Убьешь, — подтвердил Главный.

— Ты теперь человек?

— То тело, которое ты видишь, оно человеческое, точно такое же как у тебя, как у всех вас.

— Понятно… — протянул я. — Значит, человек…

Странное дело знание того, что рядом стоит обычный человек, не принизило Главного в моих… глазах? Нет, не в глазах, в моих ощущениях, не сделало его менее значимым и весомым.

— Ты часто приходил на Землю в теле человека?

— Иногда.

— Зачем?

— Чтобы лучше понять вас.

— А тогда, когда тебя распяли на кресте? — я задал вопрос, но тут же спохватился: — Или ничего такого не было?

— Тогда мне было не столько больно, сколько горько. Те, в кого я вложил часть самого себя, часть своих знаний и сил, те, кого я хотел научить нехитрым жизненным правилам… Они убивали меня. Жестоко убивали. Изощренней и безжалостней чем самое опасное животное.

— И ты простил?

— Это моя работа, мое предназначение. И я не умею ненавидеть. Я делаю свое дело.

— Зачем ты пришел сейчас? — я в упор поглядел на ханха. — Ведь насколько я понимаю, твоя работа завершена.

— У меня нет другого выхода.

— Это я уже слышал.

Своим ответом я дал понять, что время полуправды и туманных намеков уже прошло. Мы хотим знать все.

— Подождем твоего друга, — Главный не сказал «нет».

— Подождем, — согласился я и буквально тут же расслышал негромкие шаги у себя за спиной.

Загребельный приближался быстрым размеренным шагом. Он шел от БТРа. Машина стояла метрах в тридцати от нас. Одинокая и слегка неуместная здесь, на грязном битом асфальте заброшенной дороги.

— Там народ беспокоится. Почему стоим и куда это вы запропастились? — Леший начал, когда до нас с Главным оставалось еще шагов пять. — Я приказал ждать и из машины не вылазить.

— Правильно приказал, — я похвалил приятеля.

— Но надолго терпения у них не хватит. — Андрюха оглянулся и через плечо бросил быстрый оценивающий взгляд в сторону «302-го». — Там Фомин бузит. Ему видите ли срочно приспичило пообщаться с товарищем из Белоруссии.

— Пусть в очередь становится, — с издевкой улыбнулся я. — Вначале мы поговорим.

По моим словам, по моему тону подполковник ФСБ сразу догадался, что успел вовремя, как раз к самому интересному.

— Так зачем ты пришел? — я повернулся к ханху и повторил свой вопрос, тем самым возвращаясь к прерванному разговору. — Почему мы вдруг стали вашей последней надеждой?