Александр Абердин: Провалившийся в прошлое

– Ладно, Митька, поезжай. Жди меня через неделю, приеду к тебе в отпуск со всей бригадой. Цемента привезу, отделочных материалов, мебель с дачи. В общем, сладим тебе новый кордон.

Митяй улыбнулся и ответил:

– Вовку с матерью тоже привози, а то он даже не проснулся, чтобы попрощаться. Там, батя, красиво. Лучше, чем на море. Поохотимся на туров, а то и оленя подстрелим.

Вчерашний лейтенант Ботаник забрался в машину, завёл двигатель, прогрел его пару минут – привык беречь технику, – широко улыбнулся отцу и отправился в дорогу, в сторону Новых Полян. Митяй не спеша пересёк город и поехал вдоль реки Пшехи. Заканчивался июнь. Снег в горах уже месяц с гаком как растаял, а потому Пшеха, которая в этом году не особо разливалась, вела себя мирно и тихо. Он даже увидел на берегу нескольких рыбаков. В Пшехе водились знатные усачи, а выше по течению можно было поймать и форель. Через несколько минутвпереди показался мостик через речку Голышку. Впрочем, даже не речку, а скорее ручей, имевший обыкновение в середине лета почти пересыхать, что и немудрено, ведь она начиналась совсем неподалёку, возле Нефтегорска, и в неё впадала лишь пара-тройка таких же полудохлых ручейков. Оттого и мостик через Голышку был таким же неприметным, как и сама речка, и если бы не указатель, то никто её и не заметил бы. Митяй отъехал от дома без десяти пять, а потому ещё не встретил на дороге ни одной машины.

В тот момент, когда вездеход уже въезжал на мостик, он увидел перед собой яркую изумрудно-зелёную вспышку и рефлекторно нажал на педаль тормоза. Однако это не помогло. Тяжело нагруженная машина по инерции с ходу въехала на мостик и угодила в яркое изумрудное сияние, всосавшее её с неприятным, громким, хлюпающим и каким-то металлическим звуком. В тот же момент Митяй понял, что дорога под колёсами вездехода исчезла, и «Шишига» полетела камнем вниз. Это он почувствовал интуитивно, но уже в следующее мгновение, подлетев, словно на трамплине, вездеход с изрядным грохотом опустился на все четыре колеса. Изумрудное сияние исчезло, и Митяй увидел перед собой сначала тучу брызг, а вслед за этим довольно широкую, но не глубокую реку и крутой обрыв берега впереди, метрах в пятидесяти. Впрочем, машина, всё ещё двигаясь вперёд, въезжала в пологое углубление, и Митяй, даже не глянув в зеркала заднего вида, моментально дал задний ход и нажал на педаль газа. Только после того, как вездеход стал быстро сдавать назад, он с облегчением увидел, что слетел с моста чуть ли не в пятнадцати метрах от берега невероятно раздавшейся вширь Голышки и сзади берег был пологим. Дно реки, покрытое не слишком крупной галькой, прекрасно держало машину, колёса не вязли, и он без особых затруднений выехал из реки на берег, поросший высокой травой, и уже было остановился…

В следующее мгновение Митяй увидел в зеркало заднего вида нечто такое, от чего завопил от ужаса. Справа от машины, метрах в семидесяти, на всех своих четырёх ногах подпрыгнул в воздух от испуга громадный носорог, до безобразия здоровенный, да не простой, а шерстистый и явно рассерженный тем, что ему не дали спокойно подойти к реке и напиться воды. Поэтому, не переставая вопить во весь голос, чем заставил Крафта сначала зарычать, а затем истошно залаять, Митяй только прибавил газу. Носорог, услышав басовитый и азартный лай кавказца, издал громкий, хрюкающе-шипящий звук и с места припустил таким галопом, что и на гоночной машине фиг догонишь. Гоняться за такой зловредной бестией у Митяя и в мыслях не было, а потому он, проехав по высокой траве метров двадцать, остановил машину и истерично захохотал. Окно с его стороны было открыто, и Крафт сунулся было к нему, чуть не опрокинув корзину, но тут же получил от хозяина кулаком по лбу. Предупредив охотничий порыв пса, Митяй громким, но подрагивающим голосом, с перепугу его зубы чуть ли не выстукивали танец с саблями, сказал:

– Крафт, не советую. Это тебе не волкам хвосты отгрызать. С таким зверем не всякий тигр совладает. – В ту же минуту он понял, что с ним произошло нечто ужасное, и воскликнул: – Ё-моё, куда же это нас с тобой занесло, Крафтуля? Это что же такое получается?

Крафт, поставив передние лапы на толстое стёганое ватное одеяло, укрывающее крышку двигателя, посмотрел на Митяя умным глазами и наклонил голову, а лейтенант-эколог стал втолковывать псу:

– Шерстистые носороги, Крафт, вымерли где-то десять, может быть, пятнадцать или даже двадцать тысяч лет назад, когда закончился ледниковый период. Если так, то мы с тобой провалились в прошлое и хрен теперь попадём на свой кордон. Мы больше вообще никуда не попадём, Крафтуля, поскольку уже попали в такую задницу, что хоть бери и стреляйся к чёртовой матери.