Егор Седов: Прерванный полет

Добраться до бункера в столице повстанцев.

Вскрыть кодовые замки, изъять книгу. Заставить кого-то прочесть нужное заклинание — впрочем, и оно, и жертва были только частью общего плана.

То, что жертва погибнет первой, было совершенно ясно. Но вслед за этим произойдет то, что невежественные люди могли бы счесть появлением демона, который вырвался на волю. А посвященные знали: такое внезапное совмещение определенных точек Земли и параллельного мира может привести к сильнейшей природной катастрофе. Огромный приморский город просто превратится в руины — вместе с повстанцами и их лидерами.

Все шло правильно, если бы не одно обстоятельство: в качестве жертв Юсуф выбрал американского журналиста и не в меру любопытного русского. Русский был вообще ни при чем, а вот американец заявлял, что немного знает арабский. Стало быть, прочесть сможет.

Если бы Юсуф знал, что такое «немного знает» в устах этого хвастуна!

Произошло то, на что он никак не мог рассчитывать: заклинание было прочтено неправильно… и ничего не произошло! По крайней мере, в тот день.

Заклинание запоздало сработало через некоторое время, когда Юсуф вез обоих журналистов к границе. Он предвидел нечто подобное, поэтому песчаная буря на пустынной дороге не стала для него неожиданностью. И он, направив джип прямо в ее центр, знал, что делает. «Буря» давала еще один шанс — последний — для выполнения задания. Если совместить миры не удалось на Земле — что ж, удастся сделать это в параллельном мире.

Но Юсуф не представлял, насколько трудно будет добраться до цели.

И вот теперь он знал только одно: до нее надо добраться, а дальше… Дальше все становилось совершенно непонятным.

Те, кому давным-давно посчастливилось не только попасть в этот мир, но и вернуться обратно, составили примерное описание, имелась даже карта. Но было это очень давно.

Поэтому Юсуф не сразу понял, что за всеми передвижениями их группы следят едва ли не с момента появления. А когда понял, было уже поздно.

В этом мире шла война, а они оказались на границе между враждебными государствами. Поэтому и были моментально замечены одной из сторон, которая решила принять меры. Хуже всего, что часть замыслов Юсуфа они поняли.

Пришлось прорываться с боем.

…Он всмотрелся в небо. Следовало ожидать патрульных летательных аппаратов противников тех, от кого ему удалось уйти. Кто они, какому государству принадлежит безлюдная долина, Юсуф не представлял. Да не больно-то и хотелось. Главным было одно: добраться до смутно видневшейся пирамиды и вспомнить, вспомнить… Голова будет болеть жутко, но это совершенно не страшно. Боялся он только одного — провалить задание. И гнев брата-лидера был тут совершенно ни при чем: служил ему Юсуф аль-Андалуси не за страх и не ради денег.

Между тем солнце поднялось, теперь блики на реке стали гораздо ярче, а кроны деревьев, вполне надежно скрывавшие беглеца, наполнились веселым и радостным светом. Хотя это его совершенно не радовало, да и не могло: не до того было! Мир для Юсуфа сжался в один пульсирующий комок: задание! Задание! Сделать так, чтобы город, где верховодили «крысы», превратился в ничто. Выполнить приказ — нет, просьбу! — вождя.

«Возможно, тебе придется убивать моих верных солдат и сторонников. Если это понадобится ради дела», — сказал на прощание брат-лидер.

Раз оно так — пусть так и будет. Даже если выполнение задания убьет самого Юсуфа.

Боль в голове запульсировала с удвоенной силой. Пожалуй, у любого другого это закончилось бы обмороком, но Юсуф только СИЛЬНО сжал челюсти. Что это за магрибский колдун, который не может помочь себе сам в такой пустячной штуке — вылечить сотрясение мозга?! Он пережил гораздо большее. Но память, память… Она отказала в самый неподходящий момент.

«Успокойся, — проговорил Юсуф сам себе. — Успокойся. Вспомнишь, когда придет время».

Следовало максимально расслабиться. А затем вспомнить заклинание-молитву, обращенную к древним богам. К тем, кого люди называли языческими и предпочли забыть навсегда.

Но Юсуф не забыл. Да, он официально считался правоверным — но никогда им не был в действительности. Да и к древним сущностям или духам места относился скорее практически: важной была не только молитва, она лишь помогала сосредоточиться, увидеть свой организм словно бы изнутри, понять, что с ним не так.

А «не так» было многое. Если бы он попал сейчас в руки врачей, они бы поразились — как человек в таком состоянии вообще мог ходить, да еще по горам, да еще ночью.