Егор Седов - Прерванный полет

— Сидеть прямо. По сторонам не оборачиваться. Смотреть вперед.

Тяжелая ладонь офицера легла ей на затылок. Очень мягко и осторожно легла, но девушка почувствовала, что если эти пальцы сомкнутся у нее на шее, она немедленно начнет задыхаться. Если будет надо, если поступит такой приказ, они непременно сомкнутся — с точно такой же легкостью.

— Вопросов не задавать, — закончил офицер свой «инструктаж».

Да она и не собиралась! Всем же с детства известно: вопросы может задавать только Служба Спокойствия, и не иначе.

Теперь Биру не представляла, где проходит маршрут бронемобиля. Порой он начинал петлять по каким-то улицам, порой долго ехал по прямой. Понять, в каком они оказались квартале, было совершенно невозможно.

Биру уже начинала задыхаться от страха и неизвестности, когда машина остановилась — резко и внезапно.

Никаких приглашающих жестов, никаких «иди за мной!» не последовало и на сей раз. Офицер вышел, и Биру послушно вышла вслед за ним — за своим личным номером, который сейчас был в кармане у службиста.

Квартал был незнакомым для нее. Но вполне типичным — и она сама жила примерно в таком же месте: двух-трехэтажные дома, выкрашенные в серый цвет, кое-где — надписи на стенах. «Хати — мутантка и рогатая свинья!» — машинально прочла Биру синие каракули на грязном фоне.

Ей и самой как-то случалось гонять от стен лавки детей, уже приготовившихся «украсить» стену примерно такими же росписями.

Странно было бы предполагать, что где-то здесь находится отделение Службы Спокойствия. Неужели они не следят за порядком в квартале?

Но офицер и двое его подчиненных невозмутимо шагали около домов, совершенно не обращая внимания на окружающую местность. На конвоируемую — тоже. Не сбежит. Куда же она теперь денется? Легче было бы ей голой сбежать.

«Мутантка…» Одно дело — когда такие вещи пишут дети по поводу какой-нибудь ябеды в школе. Совсем другое — если кого-то берет по подозрению Служба Спокойствия. Что делают с мутантами, никто доподлинно не знал. Знали иное — никто из них не возвращался. Позже к хозяину предприятия придут офицеры Службы Спокойствия, запрутся с ним в кабинете, будут о чем-то долго говорить. А потом окажется, что мутант никогда не работал там. Да и по своему адресу он никогда не жил. Его просто не было, и будет лучше всего никогда не упоминать его имени…

— Во двор, — проговорил офицер, обращаясь не к помощникам и не к конвоируемой Биру, а к пространству.

Дворик с парой чахлых деревьев показался совершенно ничем не примечательным. Ни указателей, ни табличек Биру не увидела. С виду все это можно было принять за самый обыкновенный жилой дом. Правда, сам дворик был обнесен металлическим забором, и проникнуть туда можно было только через ворота — но их никто не охранял.

Офицер толкнул дверь, за которой был темный коридор. И опять же — никакой охраны, никаких сотрудников Службы. Куда они ее ведут?!

Видимо, Биру слегка замешкалась, потому что офицер буркнул:

— Вперед, вопросов не задавать!

В комнате без окон горел слабый свет — источником была тусклая лампочка. Пара скамеек и стол — больше никаких предметов в этом узком каменном мешке не было. И то, что в комнате есть кто-то еще, Биру, чьи глаза не привыкли к полутьме, заметила не сразу.

— Доставлена согласно вашему приказанию! — отрапортовал офицер.

— Можешь идти, — раздался голос откуда-то из угла комнаты. Оказывается, там имелось еще и кресло, и его занимал человек, которого в тусклом свете Биру рассмотреть не могла. Но голос показался ей смутно знакомым. Где-то она его слышала прежде — и совсем недавно.

Где же…

— Можешь идти, — повторил человек, сидящий в кресле в углу.

И повернулся к Биру.

Только теперь она смогла его узнать. Это же был тот старик, который зачем-то заходил к ним в лавку дня три назад. Смешной такой старик — в сандалиях на босу ногу, как носят их самые нищие жители города, но вполне еще сносном костюме. Сносном, если бы не был таким засаленным. Низенький, с огромной окладистой бородой.

Что-то выспрашивал, высматривал, ничего не купил. Потом они с Ллеа еще посмеивались: мол, это разведчик, теперь к ним в лавку хлынут толпы нищих…

— Сомневаешься, что тебя взяли не просто так? — На лице старика появилась усмешка — почти зловещая в тусклом свете.

Биру ошеломленно молчала. Она готова была увидеть тут кого угодно, но не этого нищего старика, по чьей бороде можно было судить, что он ел вчера — и позавчера тоже. Он нисколько не изменился с тех пор. Да какое он имеет отношение к Службе Спокойствия?! А если…