Александр Шакилов - Война зомби

В квартире послышалась какая-то возня, а потом все стихло.

Жестами попросив Ашота прикрыть его, Данила с автоматом у плеча кинулся в логово врага. По длинному коридору, ведущему от входной двери, добежал до первой комнаты, заглянул в нее, увидел Маришу. Руки у нее были связаны за спиной, во рту торчал кляп. Вопреки ожиданиям жены — и возможно, врага, — Дан не бросился к ней сразу, но внимательно осмотрел комнату. Засады вроде нет. Выглянул в коридор, показал Ашоту, что прикроет его, пусть заходит. Толстяка второй раз приглашать не надо. Только сейчас Дан заметил: рукав камуфляжной куртки товарища промок от крови.

Ашот двинул во вторую комнату, затем обследовал кухню и совмещенный санузел.

Дан вернулся к Марише.

— Где они? — спросил он, вынув изо рта жены кляп. Спасибо похитителям, замотали Маришу в простыню, а не протащили по улицам Питера нагишом. — Кто такие?

— Я не знаю! Не знаю, кто они! — Мариша принялась разминать затекшие запястья. Была она не очень испуганной, но очень злой.

Ашот заглянул в комнату:

— В шкафу смотрел? Классика жанра: муж внезапно возвращается, а в шкафу…

Мариша посмотрела на него так, что у толстяка тут же захлопнулся рот.

— Не ищите их, они ушли через запасной выход. Вон там, под ковром на стене.

Ашот и Данила вмиг оказались у старого, пахнущего плесенью ковра. Ашот брезгливо приподнял край, под которым обнаружился пролом в кирпичной кладке, ведущий в соседнюю квартиру. Соваться туда ой как не хотелось. Если уж похитители позаботились о запасном выходе, то почему бы им не оставить пару-тройку ловушек для тех, кто за ними сунется? Дан взглянул на Ашота, тот покачал головой — мол, не стоит рисковать.

— Мариша, ты как, цела? — Данила повернулся к жене.

— Эти умеренно волосатые парни были предельно обходительны. Одному я врезала по яйцам, а он даже не пикнул. А потом, любимый, ты его завалил, они его с собой утащили… Короче, мы в расчете. — Она почти сумела уговорить супруга не преследовать лысых в черном.

Окончательно убедил его Ашот:

— Брат, надо быстро-быстро вывести Маришу отсюда. Враги могут вернуться.

На подсвеченном прожекторами кумаче белели буквы.

— «Завет Ильича», — вслух прочел Дан. Кто такой этот Ильич и зачем он завещал назвать так питейное заведение, доставщик не знал.

— Наверное, Ильич этот — батя нынешнего хозяина бара, — предположил Ашот.

— Логично, — кивнул Данила.

Мариша на них внимательно посмотрела, хотела что-то сказать, но передумала, лишь покачала головой. При этом с нее едва не свалилась простыня. Впрочем, внешний вид молодых людей в «Завете Ильича» никого не смутил. Большинство особ женского пола тут были куда менее одеты, чем супруга Дана. Мужчины же, разгоряченные алкоголем, с удовольствием рвали на груди рубаху — не на своей груди, а на соседской, если сосед никак не реагировал на вопрос «Ты меня уважаешь?».

В чаду, заполнившем бар от пола до потолка, едва различались человеческие фигуры, обильно дымящие самосадом и заливающие в себя самогон стаканами. И все же Ашот умудрился подвести однокашников к нужному столику.

На столике возвышались две пустые и одна початая литровые бутыли. На самодельных этикетках, приклеенных к стеклотаре, от руки было написано «Столичная». Закуски тоже разнообразием не поражали: квашеная капуста в алюминиевой миске и та же капуста в щербатой тарелке. Данила кинул взглядом по сторонам — похоже, в заведении все меню состояло только из «Столичной» и капусты.

— Я спросил у бармена, есть ли у них еще что-нибудь, а он обиделся. — Рядовой Петров налил сначала Гурбану, сидевшему рядом, потом себе, после чего бутылка зависла над стаканом толстяка, но ни капли больше не пролилось. — Ашотик, будь добр, организуй стакашки для дамы и ее спутника.

Рядовой Петров попал к «варягам» по чистой случайности. Точнее — по протекции престарелого вертолетчика, погибшего при обстреле Москвы. Голубоглазый парнишка с носом-картошкой быстро стал своим среди ветеранов, способных одной левой проломить зомбаку череп. А уж алкоголь вообще сделал из него бесстрашного вояку, вздумавшего помыкать Ашотом.

У последнего, кстати, глаза на лоб полезли от такой наглости.

Гурбан подмигнул толстяку — мол, подыграй, чего ты. Не смея перечить командиру, Ашот скрылся в чаду.

Гурбану хорошо за полтинник, но сохранился он отлично. На поле боя ему нет равных. Да и мозги у него работают как надо, что особо ценно для командира — умеет он принимать самые верные решения. Единственно верные. Его крепкие мышцы бугрятся под армейской курткой — Гурбан согнет арматурный прут без напряга. После Псидемии он только и делал, что убивал зомбаков и нещадно уничтожал слизней, — сначала как предводитель вольников, потом как командир диверсионной группы «Варяги». И все подчиненные слушались его беспрекословно. До вчерашнего дня у него была реальная цель в жизни: помочь профессору Павлу Николаевичу Сташеву, бате Дана, избавить планету от всех-всех-всех паразитов. Но профессор погиб, и внутри у командира будто что-то сломалось. Треснул стержень, что долгие годы не давал ему опустить руки, сдаться.