Юрий Валин - Посмертно. Нож в рукаве

— Он что, окорок выбросил? — ужаснулась девушка.

— Так вроде они вместе пролезли, — пояснил, озираясь, Мин. — Ты внюхайся, внюхайся…

Даша, присев на корточки, попыталась последовать совету. Слева опять невыносимо тянуло гадостью. Из кустов тоже… ну, может, и не такой гадостью, но конским потом уж точно несло. И, кажется, мочой. Тоже конской. Поверх всего этого сомнительного букета витал нежный дух копчений. Галлюцинация, наверное. Даша вспомнила, как ходила в коптильню, как втолковывала хозяину насчет нужных приправ. Передний окорок, он ведь самый полезный, диетический…

— Лезем. И там без разговоров. Бьем, я хватаю окорок. И сразу отступаем.

— Понятно, — Мин почесал лоб кончиком дубинки. — А если наоборот? Он первый бьет? Там, между прочим, для тебя темновато будет’.

— Зато для тебя в самый раз. Главное, под мои дубинки не подвернись. И окорок побыстрее нащупай. Сразу сматываемся. Мы не палачи какие-нибудь, чтобы воришку за мясо убивать. Он, наверное, из беженцев. Но это вовсе не повод чужую свинину тибрить…

— Слушай, может, он из дарков? — озабоченно прошептал Мин.

— В смысле? Ты хочешь сказать, что Эле… Совсем ошалел?!

— Я ошалел?! Ну, ясное дело, хозяйка разумная, Аша еще разумнее, а полукровка дурень дурнем. Сама посмотри — будет здесь человек прятаться? «Деловой» или даже убивец какой? Или похитители свинины поотчаяннее любого разбойника будут?

— Да ты сам его видел. Какой дарк из этой смазливой рожи?

— Ага, значит, раз дарк, так рожа вроде трупоедской?

— Я не к тому. Просто он не похож…

— Аша, — полукровка назидательно поднял дубинку в сторону луны. — Я вот полумирный дарк и кое в чем разбираюсь. Но я всего о дарках не знаю. Это у вас все друг на дружку обликом похожи. А если взять, к примеру, оркулли или ушастого кора-найда… [5] Оркулли — вороватые и вонючие оборотни из итальянского фольклора. [6] Коранайд — карлик, обладающий чудесным слухом. Персонаж кельтской мифологии.

— Я мысль уловила. Мы идем или нет?

— Какая же ты прижимистая насчет свинины… — вздохнул Мин, но подруга уже повесила на шею плащ и на четвереньках протискивалась в едва заметный лаз среди колючек.

Полудикий обогнал неуклюжую Дашу, очевидно, не совсем случайно пихнул пяткой. Девушка придержала его за меховой доспех, шепнула в дырку уха:

— Отход камнями прикроешь.

Мин кивнул, похлопав по подшитому к изнанке шкуры кармашку, в котором неизменно таскал пару «специальных» камней. Даша в очередной раз вспомнила, что обещала соорудить полумирному что-то вроде патронташа. Где тут все успеешь? Хорошо, новые штаны не дошили. Точно бы изорвал.

Путь сквозь колючки оказался истинно адским. Даша цеплялась и волосами, и плащом, да и руки расцарапала. Неожиданно выбрались на полянку у откоса. Пахло здесь неважно, в склоне темнела неглубокая яма-пещера. Доносился явственный храп.

— Тоже притомился, — ядовито заметил Мин.

Даша погрозила неугомонному полудикому, тот пожал плечами — было понятно, что вора так просто не разбудишь. Сыщики осторожно двинулись к пещере. На встречное движение Даша замахнулась дубинкой — фу, это оказался дублет вора, повешенный на куст. Ниже болтались штаны. Самого злоумышленника разглядеть в тени пещерки было трудно. Пятно казалось крупным — наверное, под плащом скрутился. Всхрапывал гад размеренно, по-мужицки. Эх, Эле, не того ты себе нашла.

Разумнее всего было забрать окорок и убраться. Похититель, сообразив, что зря старался, и так дураком себя почувствует.

Мин яростно взмахивал лапой и дубинкой, показывая, как ловчее приложить противника. Даша показала воинственному полукровке, чтоб остыл. Вот он, окорок. Берем и сматываемся…

По первому ощущению, окорок оказался гораздо массивнее, чем помнилось Даше. Второе ощущение было куда определеннее — окорок лягнулся, так крепко двинув сыщицу в живот, что девушка с воплем отлетела к кустам…

Когда Даша вырвалась из колючек, в пещерке дрались: Мин яростно колотил дубинкой, враг фыркал, отбивался и пытался вскочить. Даша налетела и осыпала темную шевелящуюся массу градом ударов. Что и говорить, поставить удар Эле умела — пара дубинок из мимозового дерева крепко и часто работала по плоти противника. Мерзавец фыркал, екал, стукался головой о свод, тщетно пытаясь встать. Даша не церемонилась, выкрикивая скверные словечки, метила по гривастой голове. Кажется, разок и Мину досталось, сунувшемуся под руку.