Андрей Чернецов - Век одиночества

Отпустив автомобиль, комиссар зашел на территорию парка, предъявил на входе служебное удостоверение и справился, где здесь работают люди из его конторы. Облаченный в неизменный мундир песочного цвета сотрудник Департамента Правопорядка, козырнув шишке из смежного ведомства, отрапортовал, что группа господ из ДБ работает в городке аттракционов. И даже вызвался отвести Лэйхо к указанному месту, но тот отказался — не раз водил туда дочку.

Проводив невысокую плотную фигуру безопасника недобрым настороженным взглядом, правоохранитель снял фуражку и вытер платком пот. Нечасто такие птицы спускаются к нему со своих высот. Но оно и к лучшему — век бы с ними дела не иметь.

Вздохнув, он вернулся к прерванному визитом комиссара занятию. По телевизору как раз начали показывать центральную столичную площадь, готовящуюся к праздничной демонстрации. На трибунах, установленных рядом с усыпальницей первого руководителя страны, погибшего тридцать лет назад во время Черного Мятежа, уже потихоньку начали появляться люди. Все больше аристократия, высшее военное руководство и представители деловых кругов. Само собой, и делегатов от рабочих кварталов пригласили. Какое же без них единство? Но на главной трибуне, расположенной на козырьке самой мраморной гробницы, пока никого не было. Радетели появятся строго в указанное время, за пять минут до начала парада.

Охранник снова вздохнул. Жаль, что его дежурство пришлось как раз на День Всеобщего Единства! Он старался не пропускать демонстраций, да и сам любил маршировать по брусчатке площади Согласия, четко чеканя шаг и что есть мочи горланя здравицы в честь обожаемых кормчих нации. В эти мгновения его душа всегда наполнялась каким-то небывалым восторгом. Рядовой правоохранитель ощущал себя маленькой, но важной и необходимой частью гигантского организма, называемого Пандеей. А также то, что и все прочие сограждане, идущие рядом с ним, испытывают точно такие же, не передаваемые словами чувства.

Эх, не всем дано понимать, что значит единство народа и его благодетелей! Вот, например, злодеи, устроившие безобразие в городке аттракционов. О чем они думали своими сдвинутыми набекрень мозгами, когда подкладывали этакую свинью жителям столицы? Праздник хотели испортить? Не удастся! Слава Мировому Свету, он своевременно обнаружил место преступления и сообщил куда следует. ДБ, как бы он к ним ни относился, молодцы, отреагировали быстро — примчались уже через пятнадцать минут после вызова. А теперь и сам прославленный Антти Лэйхо, известный борец с преступностью, пожаловал. Кто не слышал о нем? Начальник Третьего отдела раскрыл не одно громкое дело, связанное с посягательствами на благополучие державы. Неподкупный, стойкий. Даже гибель любимой жены от рук террористов, желавших таким образом запугать комиссара, не смогла его сломить. Он не отошел от дел, как чаяли злодеи, а еще активнее стал их преследовать. Описания его подвигов, то и дело появлявшиеся в газетах, читались лучше любых криминальных романов.

Комиссар больше любил вторую половину парка с ее деревьями, кустарниками, перекинутыми через ручьи мостиками, уютными беседками и кафе. Первая уж больно шумная, рассчитанная как раз на детей и подростков, чтобы дать им возможность порезвиться, покричать всласть на каком-нибудь уж очень сложном аттракционе. Что ж, и это надо. Вон какие у школьников нагрузки. Программа с каждым годом усложняется, поток информации растет, угнетая несформировавшуюся психику. Иногда надо и расслабиться. А где еще, как не здесь?

Но, конечно, размахнулись создатели городка аттракционов, нечего сказать. Не пожалели денег. Чего здесь только нет! И разнообразные цепные карусели, рассчитанные на детей разного возраста. И «лодочки», на которых так приятно кататься вдвоем. И автодром, где разноцветные машинки шумно сшибаются друг с другом, имитируя самые настоящие дорожные происшествия. Крик, визг, шум. Весело и не страшно. А для тех, кто любит адреналин, — «пандейские горки». Вот уж где подлинная жуть, нечего сказать. Антти как-то решил тряхнуть стариной и полез вместе с дочкой в тележку на роликах, но едва колесики побежали по рельсам, как сердце комиссара ухнуло куда-то в пятки. Такого страха натерпелся, пока фанерная тележка то взбиралась по крутой горке вверх, то внезапно устремлялась вниз, то резко сворачивала влево, потом вправо и снова вверх… Сам не понял, когда начал орать, перекрикивая вопли веселящейся от души Ниссы и думая, когда же наконец завершится эта пытка. Когда же, наконец, сполз с аттракциона на подгибающихся ногах, то дал себе зарок, что это был первый и последний раз, и больше он на подобные авантюры не пойдет.