Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Север

Здесь же в центре комнаты площадью метров под сотню, не меньше, стояла огромная кровать. Естественно, украшенная резными завитками, коронами и зверюшками, почти не пострадавшими от времени. Кровать — и больше ничего… кроме оружия. Хорошо это, наверно. Валяешься себе на четырехспальном лежбище прямо посреди своей коллекции — и тащишься. При наличии ночной вазы и бесперебойных поставок еды в постель на выходе получается хрестоматийный вечный кайф…

Все стены комнаты были увешаны ножами, мечами, шпагами, алебардами, пистолетами, автоматами и винтовками. Причем увешаны хаотично и бессистемно, по принципу: добыл, нашел свободное место, вколотил пару крючьев, надел на них сшитые из кожи презервативы, чтоб не поцарапать добычу, и зафиксировал на стене новый трофей. Хотя, может, в таком подходе тоже есть свой коллекционерский кайф. Я знавал многих, для кого бардак есть не вопиющее нарушение порядка, а жизненный принцип.

Я вежливо подтолкнул хозяина дома стволом «Ингрэма» к ближайшей стене. Не хватало еще, чтобы нейромант воспользовался моим офигением от увиденного и приманил кого-то из своих роботов, дабы тот оперативно выдернул меня наружу через окно. Я уже слышал, как колотят снаружи чем-то тяжелым в стальную дверь на первом этаже. Но меня это не очень беспокоило. Во-первых, дверь была сработана на совесть. Во-вторых, у меня имелся заложник, местный олигарх, который привык развлекаться в кабаках, обувая пришлых новичков и одновременно поставляя маркитантам пушечное мясо для «бочки». Теперь настал мой черед развлекаться. Без датчика в голове я снова стал простым и незатейливым парнем со стволом в руке, до мозгов которого не добраться никакому нейроманту. Драйв это тоже понял и вел себя очень примерно. Смещаться в сторону, превращаясь в размытый силуэт, не пытался, понимая, что с такого расстояния от пули все равно не уйти. Даже руки завел за спину, словно арестант в каталажке. Вот и ладушки, вот и хорошо.

«Сталкер» я узнал сразу. Покажите мне того вояку, который не узнает свое личное оружие, потаскавшись с ним хотя бы пару дней. И хотя рядом с моим боевым ножом висел охотничий кинжал «КО-1», практичный и брутальный до невозможности, все-таки я забрал свой нож. Менять оружие, которое тебя ни разу не подвело, это все равно что плюнуть в глаза собственной удаче. Времени расстегивать пояс и навешивать на него нож не было, потому я сунул «Сталкер» вместе с ножнами за голенище правого берца.

Кстати, весьма удачно, что ножны висели на стене не только рядом с ножами. Возле пистолетов также красовались явно заказные кобуры. Тоже странный бзик хозяина, хотя объяснимый в тревожных условиях местных реалий — чтоб в случае серьезного шухера не искать чехол для оружия, а прямо со стены схватить и то и другое. Под такое дело я прибарахлился АПСом и поясной кобурой для него типа IWB, с металлической клипсой для навески ее хоть на ремень, хоть под него для скрытого ношения. При этом на моем грязном, поцарапанном ремне новенькая кожаная кобура смотрелась как разряженная невеста на хромом мерине, сивом от старости и лишений.

— А чего с патронами-то так плохо? — поинтересовался я, обнаружив, что магазинов к «Стечкину» имеется только два — тот, что в пистолете, и запасной, в специальном чехольчике на кобуре. Благо, что хоть оба снаряженные…

— Это ж коллекция, а не склад боеприпасов, — буркнул нейромант, успевший отойти от культурного шока, посетившего его на лестнице.

— Согласен, — протянул я, с тоской оглядывая эдакое богатство. Реально, Драйву, силой мысли повелевающему стадом боевых машин, патроны, по идее, вообще ни к чему. Разве что для коллекции. Потому и держит их прямо в магазинах, не заботясь о сохранности пружин. Типичный пример коллекционера, которому функционал от предметов его страсти абсолютно не нужен, только внешний вид и факт обладания.

При таком раскладе практически «нул е вый» автомат «ВАЛ», компактный «Вихрь» и даже вылизанный снайперский комплекс «ВСК-94» для меня были непозволительной роскошью. Если даже я соберу все магазины от них, полсотни патронов 9х39 миллиметров для меня погоды не сделают. А вот автоматы Калашникова были представлены на стене в полном объеме.

Я вытащил из «Ингрэма» магазин и метко бросил его на кровать — хоть я и не баскетболист, в такую «корзину» сложно было промахнуться даже из другого угла огромной комнаты. Автомат же повесил на пару свободных крючьев, с изгибов которых была стерта пыль. Если хозяин снял со стены именно эту американскую трещотку, а не что-то другое, то, скорее всего, он долго учился попадать из нее в спичечный коробок с пяти метров. Что меня решительно не устраивало.