Олег Верещагин Воля павших

хое, изрезанное морщинами лицо:

-- А, этто ты... Пусть Зоринка коворит. Йа попропую снофа... - и, отвер-

нувшись, заговорил в микрофон: - Трук, трук...

-- Молчит уже восьмой день, - печально сказала девушка. - Поэтому мы

позвали тебя. Надо идти. Помнишь, так уже было, когда он попал в боль-ницу? - Немой кивнул. - Надо хотя бы узнать, что с ним. И где груз...

-- Он мог просто умереть, - тихо сказал Немой. И сам ужаснулся своим

словам. Если Друг умер... или с ним что-то случилось... тогда они остаю-тся без помощи. Без оружия. Без... Об этом не хотелось думать.

-- С чего ему помирать? - недоверчиво спросил Ломок. - Сам же говорил

- у них там сила. Как у данванов. Мёртвых поднимают!

Пять лет назад серия уколов поставила его на ноги после того, как он получил воспаление лёгких, провалившись под лёд на реке, и с тех пор в нём поселилась твёрдая уверенность, что помощь они получают на святое дело прямиком из вир-рая,от бога Перуна.Вслух Ломок об этом не говорил, конечно - не горец дикий, горожанин, как-никак! - но легко можно было понять, о чём он НЕ говорит.

-- Старость, Ломок, старость, - устало сказал Немой. - Он старый, почти

как... - кашлянув, он перебил сам себя, но Ялмар насмешливо каркнул:

-- Как йа, хотеть сказать?! Этто ферно, старость не попетить. Йа, он мох

умирать. Тепе нато итти, Немой. Ты хорошо уметь открыфать канал.

Зоринка уже доставала из сундука у стены одежду. Расстёгивая по-яс, Немой подумал, что каждый раз боится он этого момента. Каждый раз...

-- Хочешь пойти со мной, старик? - задал он уже ставший ритуальным

вопрос. До этого его задавал Ялмару Добромир, погибший где-то в лес-ах - Немой помнил его... Ялмар тоже ответил ритуально:

-- Что телать хауптштурмфюрер ЭсЭс ф мир, хде йего зфаний есть ру-

хательстф? Найн! Йа умирать здесь, с мой милий слафянски сфинья...

-- Я могу задержаться, - предупредил Немой, критически осматривая

каждую вещь,которую Зоринка вынимал из сундука. - Если он и правда... Если его нет, то я попробую найти другую связь.

-- Будем верить в лучшее, - твёрдо сказала девушка.

И никто не услышал, как Ялмар Берг, гауптштурмфюрер СС, негро-мко сказал по-немецки, отвернувшись к своей странной рации:

-- И готовиться к худшему.

РАССКАЗЫВАЕТ ОЛЕГ МАРЫЧЕВ

Только тайна даёт нам жизнь.

Только тайна.

Гарсиа Лорка.

- Раз! Два! Три! Четыре! Пять! Я ! Иду! Искать!

Обычно, играя в прятки, эту считалку отбарабанивают поскорее, чтобы можно было мчаться на поиски, а не торчать, как столб, когда все уже попрятались. Но "водившему" мальку - пацану лет 10 - доставляло какое-то удовольствие вопить эти слова. Они звучали у мальчишки чёт-ко, раздельно и очень весело, словно он собирался найти не попрятав-шихся друзей, а что-то необыкновенное, суперклассное. Так... Отнял ла-дони от лица, стрельнул по сторонам счастливыми глазищами и помчал-ся куда-то... Беги, беги, мелочь, наслаждайся своими десятью годами, какие у тебя проблемы? Что ты скажешь, когда стукнет четырнадцать? Да ещё так стукнет, как мне...

31 мая, в последний день занятий, я шёл из школы домой, гордо отсвечивая на всю улицу великолепным фингалом под левым глазом.

Самое обидное было не в фингале даже, а в том, кто мне его пос-тавил. Олег Полосухин, мой тёзка, тот самый, который в первом классе прилепил мне неоригинальную, но обидную кликуху "жиртрест".

Кликуха сама по себе была вполне заслуженной. Я, например, ста-раюсь не смотреть на фотки тех лет - одно расстройство, честное слово. ТАКОГО просто хочется обозвать жиртрестом. Но одно дело - кличка, пусть и обидная, а совсем другое, когда тебя лупят.

А Олег меня лупил.Да ещё как! Сдачи ему дать я не мог - просто не умел,да и боялся.Колотить меня ему доставляло удовольствие. Если по-копаться в умных вещах вроде "подсознания" и "комплексов", то можно решить, что он колотил меня как раз потому, что мы были тёзками, его злило, что такое же имя носит человекообразное бегемотоподобное. Так что понять его было можно.

Но мне от этого было не легче. Что я мог? Жаловаться родителям значило прослыть "стукачом", тогда лучше повеситься - это понимают в первый месяц подготовительного класса.Можно было реветь втихомолку да строить планы грандиозной мести обидчику. И всё-таки достал он ме-ня окончательно не кулаками. Просто на переменке причалил к подокон-нику с двумя своими приятелями - это было уже в третьем классе - и на-чали они там что-то нести,вроде даже и не про меня.Потом Олег спросил Сашу Рыльева по кличке Рыло, своего вернейшего "шестёрку": "Санёк, а ты рожи смешные показывать умеешь? - тот заорал,что а как же,конечно, и Олег его попросил - Ну покажи." И Сашка со словами: "Гляди, вот!" - ткнул меня в лицо пальцем.