Олег Верещагин Воля павших

Гоймир, Йерикка, Гостимир, Морок и Олег ещё какое-то время шли вместе. Широко зевая, Морок сказал:

-- Одно - дома-то у меня и нет ни души...

-- Приду к тебе спать, - объявил Гостимир. - Сестра вовсе из дому вы-

жила. Чем лучше было ей на пастбищах остаться!

-- А идём, - оживился Морок.

-- Он дома один боится, - хмыкнул Олег, - его домовой за уши тягает.

-- За уши куда - за иное место, - проворчал Гоймир. Морок покраснел и

хотел что-то ответить, но Олег дурашливо пропел:

-- А я возьму заточку,

Закроюсь на цепочку

И заберусь под одеяло!

Маленький, маленький, - он ловко хлопнул Морока по щеке:

-- Ну не будь таким угрюмым,

Подрасти твои попытки

Все равны нулю!..

-- Ладно, мне в море уже надоел ваш щенячий визг, - вмешался Йерик-

ка. - Все свободны.

-- Баснь слыхали? - вдруг засмеялся Гоймир. У него настроение было

получше, чем у остальных, и Олег вдруг сообразил, что его дом немного в другой стороне, а значит он намылился к Бранке. - Вот одолели мы да-нванов...

-- Йой, ну?! - удивился Гостимир.

-- Кладём так... Вот выводят из поруба пленных.Выходит старший стра-

жник, глянул на тех - стоят, один за одного держатся, ветром их качает... Ну, старший одно и говорит: "Други мои! Война окончена. Все свободны. Всем спасибо."

-- Чей поруб? - спросил Олег.

-- Наш конечно, - сразу ответил Гоймир.

-- А, это хорошо, - одобрил Олег.

-- Смешно, - заключил Йерикка. - Ну, я пошёл.

Мальчишки разошлись. Олег, чисто ради интереса задержавшись, убедился, что Гоймир и в самом деле зашагал к дому Гостимира...

...а значит - к Бранке.

...Олег сел в постели, ещё не проснувшись - тыжело дыша, сердце колотится в бешеном ритме барабанной марш-атаки, глаза широко отк-рыты, всё тело в поту. Мальчик чувствовал, что во рту у него сухо, как в пустыне. Его охватил озноб.

"Сон. Что мне снилось?.. А!"

Вспомнив свой сон, разбудивший его, Олег повернулся и рухнул в постель ничком, пряча вспыхнувшее лицо в подушку, пахнущую свежим сеном и ёжась.

-- Ой, блин... - пробормотал он, втискивая лицо глубже, - блин, блин...

Блин!!! - выкрикнул он затем, чтобы произнесёнными вслух словами заг-лушить мысли - казалось, гремевшие, как церковный набат в лесной вёс-ке. Потом вскочил на ноги и, на ходу выскакивая из трусов, метнулся к ушату с водой для умывания.

Подобные сны ему снились и раньше. Но всякий раз они были рас-плывчатыми - словно из тушной темноты появлялись какие-то гипертро-фированные формы, неясные и изменчивые. И он никогда не видел лиц. Но сегодня... ожесточённо выплёскивая на себя воду, Олег почувство-вал, что кожа горит, словно настёганная крапивой - не только лицо, но и шея, и плечи, и грудь, и спина.

-- Как стыдно... - пробормотал Олег, чтобы хоть что-то сказать. Присло-

нился мокрой спиной к стене и сполз на пол, запрокинув лицо и закрыв глаза.

Ему снилась Бранка. Он ни разу -слово чести! - не представлял её себе БЕЗ ОДЕЖДЫ. Не позволял себе - даже после того, что у них было на скалах. Она была сестрой друга и чужой - ЧУЖОЙ, ЧУЖОЙ!!! - девчо-нкой, опять-таки девчонкой друга. Настоящего друга, даром что они зна-комы около двух месяцев. Но во сне человек не отвечает за себя. И себя не контролирует. А сейчас Олег тщетно старался запретить себе вспоми-нать сон. Сон, где...

-- Нет, нет, нет! - выдохнул Олег, еле шевеля губами. Его знобило. - Я,

наверное, заболел...

"Ага. Заболел. Классики так и говорят - любовь и есть разновид-ность болезни."

-- Чушня, - Олег обнял себя за плечи, пытаясь заставить встать. Сам-

ым кошмарным было, что воспоминания о сне ему... приятны. Он не мог их прогнать, как ни старался.

Подобрав трусы, Олег в сердцах швырнул их в ушат, а потом бро-сился на постель и вцепился руками в подушку с риском разорвать кожу.

"Домой. Поскорее - домой, домой!"

ИНТЕРЛЮДИЯ: "ПЕСНЯ О ДАЛЁКОЙ РОДИНЕ".

Я прошу Берег мой,

Хоть не надолго - Покажись вдали -

Боль моя, Краешком,

Ты покинь меня. Тонкой линией...

Облаком, Берег мой,

Сизым облаком Берег ласковый -

Ты полети к родному дому - Ах, до тебя, родной, доплыть бы,

Отсюда к родному дому. Доплыть бы хотя б когда-нибудь!

Где-то далеко,

Очень далеко

Идут грибные дожди...

Где-то далеко,

В маленьком саду,

Прямо у реки

Созрели вишни, наклонясь до земли...

Где-то далеко, Ты, гроза!

В памяти моей, Напои меня

Сейчас, как в детстве, тепло, Допьяна,

Хоть память Да не досмерти...

Укрыта Вот опять,

Такими большими Как в последний раз,

Снегами! Я всё гляжу куда-то в небо,