Константин Дроздов - Я танцую смерть

— А ты упомянул в своем докладе Ншшамбре об инсектоидах? — подставил лицо порыву ветра Хорхе.

— Да.

— Ты с ума сошел?! — поднял брови Ортега.

— Я упомянул о разумных аборигенах-инсектоидах, находящихся на первобытном уровне развития.

— Стоило ли?

— Стараюсь максимально быть честным с ними. Они же могут и вернуться.

— Если инсектоиды продемонстрируют известные нам с тобой фокусы во всей красе, «ящерицы» точно вернутся.

— Я попробую помочь шшаркам справиться с ними.

— Ты о дешифрованных во время передышки на Карапузе файлах? — с сомнением в голосе спросил Ортега.

— О них, Хорхе.

— Если «Авалон» создал эту нечисть, а затем проект прикрыл, то какого черта они все еще копошатся на Сахаре?

— Не знаю. Возможно, решили возобновить эксперимент ближе к границам Федерации, а затем не успели зачистить или схалтурили. Я разберусь. Ты, Хорхе, должен выполнить не менее важную задачу — организовать экспедицию на шестую по списку планету. «Луна» для этого подойдет. Нам необходимо иметь запасной вариант.

— Андроидов возьмешь?

— Здесь они нужнее, Хорхе, и как строители, и как охрана. А я постараюсь в боестолкновения не ввязываться. Если что, спрячусь за спинами наших ящероподобных друзей.

Завидев заметно пополневшую Гретту, появившуюся на пандусе «Кассандры», Ортега поспешил к ней. Вадим же разглядел появившуюся в небе точку, которая довольно скоро превратилась в легкий исследовательский вертолет рептилоидов.

Винтокрылая машина мягко опустилась на уже выровненную, но еще не застроенную вершину холма. Помигивая полупрозрачными перепонками глаз, Хиршш уставился в сторону Ракитина. Вадим направился к нему. Лейтенант, скорее всего, прибыл с решением кормчего, которого все с нетерпением ждали несколько суток. Вадим, как никто другой, догадывался, каким оно будет, и подсознательно радовался каждому лишнему часу ожидания. И вот этот день пришел. С тяжелым сердцем Ракитин приближался к рептилоиду на вершине холма.

На совещание в кают-компании Вадим собрал всех командиров экипажей и старпомов. Когда офицеры расселись, Ракитин сообщил им, что рептилоиды решили направить свои корабли к Сахаре. Сразу же поднялся радостный шум. Кто-то захлопал в ладони, а кто-то, вроде Ахмеда Шантэ, шутливо ткнул кулаком в плечо товарища. Но следующее сообщение заставило всех притихнуть.

— Однако кормчий Ншшамбре выдвинул условие — один из наших кораблей должен сопроводить Армаду к Сахаре, — оперся Вадим на край стола.

— Какого черта?! — громко возмутился Стэн Мелоун. — Пускай сами катятся туда, а нас незачем тянуть. Сопровождение и возвращение обратно займет месяцев восемь, не меньше.

— Да и что там творится сейчас? — с сомнением покачал головой Ахмед Шантэ. — Мы же оттуда еле ноги унесли.

В кают-компании повисла тягостная тишина. Вадим присел на край стола:

— Шшарков отсюда надо уводить. Неизвестно, как сложатся у нас с ними отношения в дальнейшем. Если мы сейчас откажемся, они, конечно, и самостоятельно направят по нашей наводке разведывательный корабль, но остальные останутся здесь. И захотят ли они все уйти, даже если отзыв разведчиков будет положительным? Нам всем известно, что их общество неоднородно. Их раздирают противоречия. Бунты и расколы, по словам Хиршша, с недавних пор стали обычным для них делом. И если сначала они начнут драться здесь между собой, то кто знает, не перекинутся ли позже на нас. Поэтому нужны добровольцы для совместного с рептилоидами похода к Сахаре. Я буду первым. Необходимо набрать еще девять человек — это минимальный состав экипажа для «Верхахта».

— Я пойду, командир, — первым откликнулся Ян Фримен. — Я на Альпине двадцать лет просидел и не против еще годик поболтаться в открытом космосе.

— Не торопитесь с решением, — встал Вадим. — Отбытие Армады через двое суток. Есть время подумать.

Элен смотрела на фигуру Вадима, застывшую на вершине холма на фоне заходящего солнца Делии. Оранжево-желтые лучи мягко золотили низкие облака над темнеющими верхушками далекого леса. Пока девушка поднималась на холм, Вадим даже не шелохнулся. Он словно всем свои существом пил, насыщался энергией окружавшего его прекрасного мира. Что она знала о нем? Вот он стоит литой статуей широкоплечего воина, обратившись лицом к затухающему светилу. Вечерний ветер шевелит темные волосы, поблескивает в кобуре «корсар» — сама сила и уверенность. Но только внешне. Внутри он весь соткан из противоречий и сомнений. Исследователь не только миров, окружающих его. Исследователь самого себя. Быть может, за эту жажду познания — болезненную и порой смертельную — она и любит его?