Евгений Плотников - Инопланетное вторжение - Битва за Россию (сборник)

Но внутри рюкзака оказались не еда, не патроны и не гранаты. Там обнаружился довольно тяжёлый металлический контейнер…

С маркировкой «радиоактивно» и короткой надписью — «5 Кт».

И вот тут мне резко поплохело. Слыхал я о таких штуковинах, но вот держать в руках…

Портативный атомный заряд ещё не приходилось!

Знаменитый ядерный ранцевый заряд, однако… Только, по ходу, какой-то новой модели — уж больно маленький и лёгкий…

Блииин… Так вот о каком подарочке говорил Николай! Вот же ни хрена себе… Вот же ни хрена себе, чёрт! Изучение центра «девятки», ага… Или уничтожение того, что там будет найдено. Ну и что теперь с этим куском радиоактивного дерьма делать? Не бросать же здесь…

— Задал ты мне задачку, капитан… Ну и как мне всё это в одиночку решить?

— Ну всё, тут можно и привал устроить — передохнуть минут десять, — Ян присел на поваленное дерево. — Прапорщик Шевцов…

— Рос.

— Что? — не понял парень.

— Зови меня просто Росом, хорошо?

— Х-хорошо… — Ян немного замялся, но всё-таки задал уже достаточно давно мучавший его вопрос. — Рос, а как там… Как там, за границей, живут? У вас там монстров много? Аномалии опасные? Людей много? Оружия и еды на всех хватает?

Внезапно я понял, что ему ещё и восемнадцати-то нет — лет шестнадцать максимум. То есть на момент Вторжения ему было не больше десяти лет…

Почти что современный Маугли. Только воспитанный не волками, а «Сентябрём». Непонятно как, но выживший там, где гибли опытнейшие бойцы. И не только он — ещё и девчонка эта… Которая сейчас, пока парень немного отдыхает, самым натуральным образом караулит нас, сжав в руках потёртый укороченный «калаш».

Да, расскажи им, Рос, каково это жить за границей «девятки».

Расскажи это не «бродягам», для которых каждый рейд — это очередное сражение с «Сентябрём», а двум подросткам, которые здесь ЖИВУТ. Понимаешь, Рос? Они здесь просто живут. Среди смертоносных тварей, аномалий и ещё хрен знает чего. Без постоянных поставок оружия, взрывчатки и патронов с большой земли. Без экзоскелетов и даже без противогазов. А ведь мы в своё время буквально залили весь «Сентябрь» химическим оружием и забросали ядерными бомбами…

Расскажи им, Рос!

Расскажи, как ты уже шесть лет не видишь ничего, кроме опорных пунктов, крепостей и «девятки». И пускай у тебя уже накопилась гора отпусков за все эти шесть лет, но ты по-прежнему здесь. Вместо дома — кровать в казарме, вместо друзей — боевые товарищи, вместо жены — «экза». Вспомни, когда ты в последний раз засыпал без автомата под рукой и гранаты под кроватью. Вспомни! Не хочешь? Или просто не можешь?

Расскажи, как за каким-то чёртом каждый день ставишь свою жизнь на кон ради непонятно чего. Это твоя месть «Сентябрю»? С таким же успехом ты мог бы мстить лавине и урагану. Что ты надеешься здесь выиграть? Хочешь уничтожить всю эту треклятую «девятку»? Ну так теперь у тебя есть шанс, целых пять килотонн шанса. Осталось только найти у врага сердце и засадить в него ядерный клинок.

Расскажи им, что ты тоже не знаешь, как живут за границей «Сентября».

— Там нет ни монстров, ни аномалий, — положив автомат поперёк колен, присел я на землю. — Там люди, как правило, не ходят с оружием, и им нет нужды каждую секунду драться за своё существование… Там люди просто живут, а не выживают… Слушай, Ян, расскажи мне лучше о себе и о том, как вы здесь уцелели — из наших так далеко в регион ещё никто не забредал… А эта информация очень и очень важна.

— Ну, раз важна, то, конечно же, расскажу, — почесал затылок парень. — А с чего начать-то?

Я прикрыл глаза.

«Такая штука называется точкой бифуркации, — словно наяву услышал я голос Николая. — Переломный момент, иными словами. Промежуток времени, когда всё могло пойти совершенно по другому пути. Вторжение — это именно такая точка. Поймём, что тогда случилось, и почему всё повернуло не туда — сможем это всё прекратить».

— Начни с самого начала, Ян.

Вместе с Яном спустились в довольно-таки уютную землянку, вход в которую я поначалу даже и не заметил.

— А не опасно вот так вот в лесу-то жить? — поинтересовался я, пригибаясь как можно ниже. Не с моим метром девяносто с хвостиком по таким блиндажам лазать…

— Не, здесь почти что совсем безопасно, — замотал головой парень. — В лесу и аномалий меньше, и монстров почти что и нет — тут же уже до Обелиска недалече, так что «серые» своих зверушек в строгости держат.

— Обелиск? «Серые»? Зверушки — это монстры, что ли?