Анна Калинкина - Царство крыс

— М-да, Кастанеда об этом ничего не писал, — задумчиво протянул Викинг.

— Какой Кастанеда? При чем тут Кастанеда? — удивился пожилой мужик.

— Да вот же привязалось, — сплюнул в сердцах Викинг. — Так Машкин Иван говорит про всякие неожиданности. И ко мне прицепилось теперь. А я без понятия, кто такой этот Кастанеда. Да и Иван, думаю, тоже. Не похож он на ученого. Просто присказка у него такая.

— А те бомжи, говорят, до сих пор там и живут, в туннеле. Но Машку-то, конечно, без толку спрашивать. Машка правды не скажет, она только небылицы сочинять умеет да сказки рассказывать.

— Зато рука у нее легкая. Ни один раненый или больной, за кем она ухаживала, до сих пор не умер!

— Да, это верно. Да и Иван ее — мужик дельный. Молчун только. Уж больно тихий.

— Тихий-то он тихий, но вовсе не размазня. В тихом омуте черти водятся. Нрав у него бешеный, только он нам его не показывает. Чуть слово поперек услышит — так и сверкнет глазами. Я вот думаю — чего им на Ганзе-то не сиделось? Не иначе, повздорил с кем-нибудь, вот и пришлось им сюда уходить.

— Да нет, хороший он мужик. И пацана своего любит. Да и тот в нем души не чает. Только не похож на отца мальчишка. Вроде светловолосые оба, но у Ивана глаза карие, а у мальчишки — голубые. А у Машки и вовсе черные.

— Да не может быть пацан его сыном. Иван-то молодой еще мужик, просто выглядит старше. Это в метро не редкость.

Один из сидевших у костра нахмурился, пытаясь поймать ускользающую мысль. Кто-то не так давно рассказывал про красивую темноволосую женщину и голубоглазого мальчика…

«А впрочем, какое мне до этого дело? — подумал он. — По нынешним временам лучше в чужие дела не лезть — так оно гораздо спокойнее. Крепче спать будешь и дольше проживешь».

А Викинг, между тем, думал: «Может, достать где-нибудь почитать этого самого Кастанеду? Вот как отправлюсь снова на поверхность, обязательно загляну в какой-нибудь книжный — вдруг там найдется? А то ведь присказка проклятая привязалась и может неудобно получиться. Ляпнешь случайно при знающем человеке: „Кастанеда об этом ничего не писал“, — и опозоришься. Окажется, что неведомый Кастанеда всю свою жизнь как раз только и делал, что писал. Именно об этом…»

Здравствуйте, я — Анна Калинкина. Родилась в Москве. Образование — факультет журналистики МГУ. Работаю редактором. Люблю хорошую литературу, которой, к сожалению, много не бывает, и отечественную рок-музыку.

После того как прочитала в 2009 году «Метро 2033» Дмитрия Глуховского, в моей жизни произошел крутой поворот. Роман меня потряс и покорил. Не могу сказать, что так уж люблю фантастику, а о таком жанре, как постъядер, до того и не слышала. Но «Метро 2033» я восприняла как очень талантливый, увлекательный, философский и психологически точный роман не только о приключениях, но о нашей жизни вообще, о поведении людей в экстремальной обстановке. Думаю, те, кто пережил в 90-е годы ломку всех и всяческих устоев, которая в чем-то была сродни катастрофе, меня поймут.

Естественно, узнав о книжной серии «Вселенная Метро 2033», я мечтала попробовать свои силы в строительстве мира метро. И мечта сбылась! Прошло три года, и сейчас вы держите в руках мою вторую книгу в серии.

За это время мир постъядерной вселенной стал для меня своим, появились друзья и знакомые на портале. Хочу передать привет Ольге-Скарлетт, Михаилу и другим тверчанам, Андрею Гребенщикову, Ирине Барановой, Константину Беневу, Игорю Осипову, Дмитрию Ермакову, Йону, Дарье Авдеевой, Льву Рыжкову, всем, кто делает жизнь на портале «metro2033.ru» увлекательной и разнообразной, а также видимым и невидимым наблюдателям, которые поддерживают порядок. И, конечно, огромное спасибо читателям, которые в большинстве своем с энтузиазмом восприняли мой первый роман, писали отзывы, делились впечатлениями.

В сущности, постапокалиптических серий сейчас немало. Но я снова и снова убеждаюсь, что ближе всего мне именно мир «Метро 2033». И когда начинаю задумываться, почему, прихожу к парадоксальному выводу: наверное, своим реализмом, как ни странно на первый взгляд это звучит. Да, в этом мире есть мутанты, но их появление можно объяснить. Зато в нем нет взбесившихся роботов и изрыгающих пламя драконов, нет оживших мертвецов, вампиров, зомби и волшебных палочек. Здесь главное — не сверхъестественные ужасы, а люди, оказавшиеся в трагических обстоятельствах. Как они проявят себя в жестоком мире, кто сломается и предаст, кто сдастся, кто будет бороться до последнего? Какие знания они сумеют сберечь и передать детям, а какие отбросят за ненадобностью? Останется ли в них то, что и делает человека — человеком, что отличает его от хищника? Какую цену они готовы заплатить за выживание?