Константин Мзареулов - Возвращение в Полночь

Эрик уже молотил сразу троих. Гравинер был ловок и дьявольски силен. Его удары укладывали наповал, однако противников оказалось слишком много. Рыжий сержант подкрался сзади, оттолкнул кинувшегося на перехват Марча и, перекосив рожу, обрушил бутылку на затылок ван Хильдена. Потом, распалясь, ударил еще и еще раз. Кровь брызнула из расколотого черепа, женщины завизжали, спортсмены дружно рванули к выходу, где были схвачены ворвавшимися в зал копами.

Нарядом командовал гунад, но рядовыми были спруты с планеты Фирим. Сверкнули неяркие вспышки парализаторов, и пьяные хулиганы скорчились в неудобных позах.

Университетские земляне окружили истекавшего кровью ван Хильдена. Приподняв его голову, Марат попытался зажать рану носовым платком, но красные струйки продолжали выползать из-под ткани. Потом Ирсанова довольно грубо отодвинули в сторонку.

Двое гунадов, одетых в оранжевые комбинезоны — такие же носили врачи, увозившие утром Джира, — склонились над раненым. Спустя мгновение голову ван Хильдена залили бесцветным желе, которое быстро затвердело, став розовым. Кровотечение прекратилось. Затем Эрика уложили на плоский эластичный прямоугольник, и это ложе, взлетев на антигравах, взяло курс в сторону выхода.

— Вроде бы здесь быстро залечивают раны, — с преувеличенным оптимизмом резюмировал Марат.

— Дело не в ране, — хмуро произнесла Лу. — Череп подлатать легко. У него поражена область памяти. Марч бросил озабоченно:

— У них опасная работа. Должны снимать психоматрицу каждую пятидневку.

— Да, конечно, — согласилась Луиза. — Но потери неизбежны.

Смысл этих реплик Марат не понял. К тому же полисмен-фиримец отозвал его в кабинет, оперативно превращенный в камеру для опроса свидетелей.

Офицер-гунад без особого интереса задал обычные вопросы, лениво выслушал рассказ Ирсанова об обстоятельствах ресторанной драки. Вся сцена была записана внутренними камерами слежения, так что Марату пришлось в основном объяснять — кто где стоял и что говорил. Миниатюрный приборчик записал его показания, другой прочитал мысли и подтвердил правдивость сказанного, а следователь, зевнув, осведомился:

— Тоже наемник?

— В каком смысле? — не понял Марат. — Я в университете работаю.

— Понятно, — полицейский вздохнул. — От этих наемников одни хлопоты. Нам, конечно, нужны солдаты, но это же не повод набирать всякую шваль. К тому же говорят, что у вас низкая стойкость к радиации…

Воистину, это был день неприятных событий и загадочных разговоров. Марат собрался переспросить, но полицейский, махнув рукой, отпустил землянина.

На улице моросило. Какие-то гунады — вероятно, репортеры — бросились к выходившим из заведения людям, требуя поведать подробности происшествия. Несколько человек отстали от группы, чтобы ответить любопытным журналистам. Вероятно, их снимали на видео, но Марат не заметил объективов. Оно и понятно — аппаратура здесь была миниатюризована практически до наноразмеров.

— Стервятники эти папарацци, — раздраженно бросил Марч. — Снова будут вопить: дескать, дикари-гуманоиды устроили очередной дебош.

Прорвавшись через оцепление журналистов, Марат увидел зачинщиков драки. Скованные гибкими лентами земляки сгрудились под охраной фиримцев возле аэробуса — наверное, их сажали в местный аналог «черного ворона». Рэнди, заметив Марата, отчаянно крикнул:

— Дядя, ты скажи, что мы не хотели. Просто вышло так — мы же не со зла.

— Он твой племянник? — удивилась Луиза.

— Нет, он просто кретин. — Марат направился к арестованным и, не доходя несколько шагов, спросил: — Рэнди, вас готовят воевать?

— Вроде того, — подтвердил аризонец. — Говорят: не нужно столько спортсменов. Или возвращайтесь обратно, или записывайтесь в солдаты. Хорошо платят.

Фйримец отодвинул Ирсанова мощным нажимом щупалец. Другие полицейские затолкали Рэнди в фургон.

Марат возвращался к своим с невеселыми размышлениями о внезапно открывшихся новостях. Хоть и неважно держат радиацию земляне, их все-таки завлекают обманом. Не иначе, Великие Хозяева сами воевать не желают, плохие из них солдаты — вот и вербуют наемников где и как придется. Значит, приближается настоящая большая война, для которой сгодится пушечное мясцо даже самого паршивого качества. Хотя, конечно, для войны имеет значение не только качество, но и количество.

— Не переживай, — ободряюще сказала Лу, взяв его под руку. — Эрика поставят на ноги.