Константин Мзареулов - Возвращение в Полночь

Инженер соорудил кузницу и печь для выплавки чугуна. Поначалу ковал каменным молотом. Потом построил маленькую домну, потом — мартен для выплавки качественной стали. Сто или больше лет потребовалось, чтобы наделать грубые металлические детали, проволоку, инструменты. А еще нужно было искать пищу, добывать руду и уголь, латать дома, которые не выдерживали больше двухсот лет… Наверное, целое двухсотлетие прошло, прежде чем он смог изготовить электрический генератор, трансформаторы, стеклодувную установку.

С помощью этой техники он кое-как собрал радиостанцию и узнал, что база первой планеты закончила ремонт одного корабля. Наконец недавно, лет сто с небольшим назад, Зунг смонтировал довольно сложную линию — примитивные токарные и сверлильные станки, наладил штамповку пластиковых деталей.

— Я пытался решить две задачи, — говорил флонд. — Или подлатать корабль для короткого межпланетного перелета, или построить мощный радиопередатчик, чтобы послать в крепость сигнал и вызвать сюда корабль. Еще нужно было сделать телескоп, иначе я не знал бы, когда первая планета окажется в зоне досягаемости радиосигнала.

— Ты многое сделал, — почти восхищенно сказал Джир. Смерив его презрительным взглядом, Зунг Бассар гордо поведал:

— Теперь у меня есть почти все нужные детали. Скоро я начал бы приваривать плиты на пробоины. Потом починил бы двигатель и полетел.

— У тебя же было радио, — с недоумением произнес Марат. — Почему ты ждал столько лет? Давно мог бы связаться с крепостью.

— Не вышло, — с сожалением признался Зунг. — Передатчик у меня слии ком слабый — не может пароль забросить до той планеты. Я только-только завершал строительство большой параболической антенны, но теперь нужда в ней отпала. Мы полетим на корабле угнетателей.

Встав из-за стола, он приказал солдатам отвести Джира в камеру и доставить капитана космолета.

Зунг озабоченно разглядывал панели управления и при этом недовольно морщился.

— Справимся? — забеспокоившись, спросил Ирсанов.

— Скорее всего. — Флонд пренебрежительно пошевелил рукой. — Нам надо всего лишь подлететь поближе к базе и установить связь.

Подталкивая стволами, наемники привели напуганного навигатора. Услыхав задание, капитан не стал отказываться и направил корабль к цели.

— Все понятно, старая знакомая система, — с облегчением резюмировал Зунг, наблюдавший за его манипуляциями. — Можешь идти, я сделаю остальное.

Надев шлем телепатического интерфейса, он дал команду на разгон.

— Быстро хватаешь, — уважительно заметил гунад. — Из тебя вышел бы неплохой пилот.

Флонд засмеялся и махнул рукой, повелевая вернуть астронавта в камеру. Только крикнул вслед:

— Я был пилотом высочайшего класса, когда твоя раса еще не слезла с деревьев! — Затем, когда они с Маратом остались одни в рубке, тихо сказал: — Наверняка я малость одичал за эти двухсотлетия. Что скажешь, галлюцинация?

Невесело улыбнувшись, Марат промолчал. Зунг равнодушно глядел на уменьшающуюся за кормой Верную Погибель. Внезапно флонд заговорил, и тусуми передал его скорбь:

— Страшно подумать, что моя держава погибла и отброшена в дикость. Неужели во всем Флондох-Леке остаются лишь старые роботы, пустые орбитальные крепости и мертвые корабли, но нет флондов и леков, способных управлять этими машинами?

— Не так мрачно, — возразил человек.

Он рассказал о Боазунге и множестве миров Флондох-Лека, где теплится цивилизация, о загадочной системе, в которой работают установки Техно-четыре. Напомнил, что есть Земля — пусть не овладевшая высшими технологиями, но густонаселенная и почти готовая совершить мощный рывок.

— Значит, остается шанс возродить нашу культуру. — Зунг расправил плечи. — А ваших угнетателей сотрем в атомную пыль!

Заметно воспрянувший духом флонд снова занялся навигацией, корректируя курс. Между делом он попросил Ирсанова не уходить, потому как полет предстоит скучный, а им есть о чем поговорить.

— Это я люблю, — сообщил Марат. — У меня тоже много вопросов.

Захохотав, Зунг Бассар поведал, что такие любознательные галлюцинации ему еще не попадались.

Из глубоких глазниц, обложенных мелкими панцирными чешуйками, почти не мигая, глядели пронзительные золотистые с прозеленью глаза. Зрачки были черные и формой напоминали неправильные крестики. Зунг рассматривал человека чересчур пристально — словно продолжал сомневаться: не с галлюцинацией ли общается.