— Подожди меня у входа, хорошо?
— Сколько?
— Полчаса.
Кэл кивнул и отошел. Грей толкнул тяжелую стеклянную дверь, мимоходом отметив, что здесь, как и на Веллии, двери не были оснащены фотоэлементом. В этом плане Аррида была лучше. В холле его уже ждали. Двое крепких парней в одинаковых костюмах и с практически одинаковыми лицами подошли к нему. Грей не мог не отметить удивительную слаженность движений близнецов.
— Офицер Ильяго?
Он кивнул.
— Следуйте за нами.
Грей шагнул к лифту. Парни при этом ненавязчиво держались по бокам. Оставалось только гадать, всех ли гостей здесь так принимают. До нужного кабинета они дошли в полном молчании. Близнецы вообще были похожи на роботов — ни одного лишнего движения, ни одного проявления эмоций. У дверей парни остановились, причем одновременно. Тот, который говорил с Греем — если это можно назвать разговором, — протянул руку и постучал в дверь.
— К вам прибыл офицер Ильяго с Веллии, — доложил он хорошо поставленным голосом.
— Входите, — раздался из-за двери громкий бас.
Парень открыл дверь, опять-таки не сделав ни одного лишнего движения. Грей подавил в себе раздражение и переступил порог.
— Я ожидал вас раньше, — прогудел тот же голос.
Грей поискал глазами его обладателя. Это было непросто — кабинет напоминал музей своими размерами и содержанием. На полу и шкафах стояли вазы, какие-то черепки, сосуды из грубой глины. Наконец за огромной амфорой Грей разглядел небольшой письменный стол.
— Вы проходите ближе, не бойтесь, — пробасил хозяин музея. Грей аж заморгал — настолько облик говорившего не вязался с его голосом. Это был низенький полный мужчина средних лет с блестевшей в свете лампы лысиной.
— Ну, как вам моя скромная коллекция? — воскликнул он, вскакивая и протягивая Грею свою пухлую руку. — Рой Реджи, к вашим услугам. Можете не представляться, я и так знаю, как вас зовут. Хотите что-нибудь выпить?
— Нет, спасибо, — пробормотал Грей. Жизнерадостный толстяк никоим образом не сочетался со странными парнями, встречавшими его.
— Как вам мои ребята? — словно прочитал его мысли Рой. — Только честно.
Грей попытался сформулировать максимально положительный ответ.
— Они хорошо знают свое дело, — наконец вывел он.
Рой задумчиво посмотрел на него.
— А меня они Иногда пугают, — признался он. — Их ко мне недавно прислали, а я уже собираюсь от них избавиться. Ходят… как неживые. Никогда не знаешь, что у них на уме. Нормальные охранники все же лучше, вы согласны?
«Да это же клоны, — вдруг сообразил Грей. — Ну конечно, потому-то они и двигаются так слаженно».
Клоны широко использовались в охране и некоторых работах, требующих физического труда. Клоны не обладали обширным интеллектом. Они могли запомнить четкую последовательность действий, а при надлежащей подготовке и некоторое количество несложных правил поведения. Самые «сообразительные» клоны служили в охране. Отличало всех клонов полное отсутствие эмоций и беспрекословное подчинение начальнику.
Такие черты возникали только у клонов последних поколений, тех, что выращивались искусственно с самого начала. Наверное, именно это и имело решающее действие. Все клоны состояли на строгом учете, потому что не имели моральных установок и с легкостью могли совершить убийство, разбой или еще чего хуже — если начальник прикажет. Не раз поднимался вопрос о прекращении производства клонов, но никто не хотел лишаться бесплатной рабочей силы. Некоторые религиозные движения объявили клонирование богомерзким и противоестественным делом, но к ним особо не прислушивались.
— Давайте перейдем к делу, — предложил Грей, вынимая из сумки черный контейнер. Рой так и впился в него глазами. «Как наркоман — в пакетик с очередной дозой», — мысленно сравнил Грей. Это было очень удачное сравнение.
— Да-да, конечно, — произнес Рой, не отрывая взгляда от контейнера. — Я полагаю, это весь груз?
Грей кивнул, поражаясь произошедшей с толстяком перемене. Как ему только в голову взбрело посчитать Роя добродушным? Сейчас он более всего напоминал хорька, залезшего в курятник. А Грею вовсе не улыбалось быть курицей. Самое время было вежливо помахать ручкой и сделать ноги.
Близнецы-клоны проводили его до выхода. Снаружи уже было темно — смена дня и ночи на Тарусе происходила стремительно, не размениваясь на утро и вечер, ведь в здешних сутках было всего четырнадцать часов. Свихнуться можно. На улице не было ни души, как будто внезапно объявили тревогу и народ ринулся в убежища. Сама улица выглядела довольно зловеще. На освещение местные власти явно пожмотились. Под единственным горевшим фонарем лежала гора мусора, которой не было, когда они шли сюда.
Читать дальше