Константин Костин - Последний полет Прогресса

- Их нет? - удивленно спросила она.

- Нет, и, похоже, до утра не предвидится, - заверил я. - Валим, быстро.

Девушка, почти полдня потратившая на созерцание окрестностей через бинокль, без труда определила направление, и побежала к горам. Побежала не так, как бегут стометровку, выкладываясь на все сто, а как бегают на марафонские дистанции - тщательно взвесив свои силы, и поделив их на расстояние, на каждый метр пути. Я пустился следом.

Луч фонаря плясал по плато, освещая нам путь. Лейтенант бежала легко и грациозно, как лань, сохраняя ровное дыхание. Лишь под ее курткой угадывалось мерное, в такт бега, качание груди. Я же пыхтел как маршевый двигатель на продувке, морщась, когда промокшая от пота, мокрая футболка касалась спины, или когда футляр с биноклем, болтающийся на шее, слишком сильно бил ребром по груди. Может ночная прохлада, а, может, ощущение близкого финиша дало нам сил, и оставшееся расстояние мы преодолели за один бросок.

Войдя под сень раскидистых деревьев у подножья гор, я свалился на траву. Не от усталости - нет. Тело, распечатав скрытые резервы, сейчас расслабилось, и просило дать ему насладиться покоем. Сердце не быстро, но сильно, стучало по ребрам. Было какое-то ощущение... безопасности, что ли? Уверенность, что все осталось позади. Жаклин упала рядом, положив голову мне на плечо. Ее волосы тут же залезли мне в рот и глаза, защекотали нос, но отворачиваться желания не было - я просто сдул их.

- Я до сих пор не могу поверить, что мы живы, - прошелестела девушка на ухо, чмокнув меня в заросшую щеку.

От прикосновения ее мягких, пухлых губок, я еще больше расслабился, хотя казалось, что дальше уже невозможно. Я просто растекся по траве. Жить - это, оказывается, не так уж и плохо! Особенно, когда никто не пытается ее, жизнь, прервать насильным образом. Почувствовав, что сейчас из меня можно веревки вить, Обаха села на меня сверху, и, схватив за грудки, словно боясь, что я вырвусь, запечатлела второй поцелуй на моих губах. Мой язык проник в ее ротик, прижав тело лейтенанта к себе, я перевернулся, подминая ее под себя.

- Какой колючий, - улыбнулась Жаклин, обняв меня за шею.

Посмотрев в отражение звезд в глазах девушки, я потерся щекой о ее щеку. И замер в таком положении. Звук, до боли знакомый, привлек мое внимание. Или показалось?

- Командир, ау, - забеспокоилась пилот. - Командир!

- Тихо, - я закрыл ее рот своей ладонью.

Ошибки быть не могло. Где-то рядом, за деревьями, урчал двигатель. Флот-лейтенант недовольно замычала. В ее глазах читалось: "да неужели опять облом?". Облом, детка, да еще какой. По стволам деревьев полоснул свет фар. Люди! Схватив за руку Жаклин, позабыв об осторожности, я понесся к источнику звука. Машины ревели все ближе. Перемахнув через поваленный ствол дерева, едва не свалившись в овраг, мы выскочили на узкую проселочную дорогу. Фары резанули темноту, и повернули в нашу сторону.

- Вот скоты, - прошипел я, закрывая глаза рукой от света.

Скрипнув тормозами, черный силуэт машины, освещаемый фарами следующего за ней транспортного средства, остановился. Пискнул фоном громкоговоритель, и голос, многократно усиленный прибором, произнес:

- Кто такие?

- Ты что, урод, - прокричал я в ответ. - Погоны не видишь? Я - рейд-полковник...

- На колени, руки за голову, - прервал меня говоривший.

- Вконец охерели? - поинтересовался я.

Обаха внезапно дернула меня за рукав, увлекая в темноту. Со стороны машины заговорило несколько стволов, буквально изрешетив воздух на том месте, где я только что стоял. Лейтенант, выхватив пистолет, открыла ответный огонь, но я успел перехватить ее руку, и оба заряда ушли в небо. Совсем рехнулась? Жаркие лучи бластеров сместились ближе к нам, вспарывая пустоту, вгрызаясь в землю и срезая ветви деревьев. Лучи прожекторов нашарили наше укрытие, пришлось уходить еще глубже - в прямом смысле этого слова. Тормозя, упираясь ногами в крутой склон, вышибая из него ручьи камней, я скатился в канаву. Жаклин приземлилась рядом.

Стрелки, поливая огнем лес, и не думали останавливаться, словно боезапас их был бесконечен, или из карманов тянулись ленты с батареями. Со вспаханного зарядами края оврага на головы посыпалась земля, тлеющая трава и щепки корней деревьев. Лишь бы гранату не догадались запустить...

- Командир, сделайте что-нибудь! - взмолилась пилот.

- Легко! - заверил я, и, подождав, когда смолкнет канонада, подняв руки над головой, прокричал: - не стреляйте, мы сдаемся!