Сергей Климовцев: Кровь аистов

– Турецкие – древнетюркский, древнеарамейский – Израиль, древнеегипетский, шумерский… И не лень ведь ему было переводчиков искать! – покачал головой Эрик. – Так, это все из последних. А где главный действующий…

Зрачки его резко расширились, лицо залила мертвенная бледность. С минуту он молчал, силясь сглотнуть вязкий ком, так что обеспокоенный Фрай тихо подвинул ему стакан воды. Не хватало родного языка Гостей, на котором записаны самые важные и древние сведения. Языка, на котором впоследствии несколько тысячелетий говорил народ, состоящий из их потомков, пока обеспокоенные соседи не навязали ему кастрированную грамоту, извратив при этом древнейший язык Вселенной.

– Куда направилась наша пятерка после выписки из госпиталя? – выдавил наконец Эрик.

– Один сразу же вернулся в Зону – начальник службы безопасности лагеря. Остальные взяли отпуска. Двое из них уже приступили к работе. Еще о двоих сведений нет, – отрапортовал помощник.

– О них? – Патрон показал на монитор, где мерцали фотографии Волка с Андреем.

Фрай утвердительно кивнул.

Эрик опустил голову, обхватив ладонями пылающее жаром лицо.

– К кому бы ты обратился за переводом с древнерусского? – спросил он.

– Я бы не стал обращаться в официальные научные заведения, – немного подумав, ответил помощник.

– Почему?

– Таких специалистов там попросту нет. Официальная историческая наука в славянских странах всячески отвергает древность своей культуры.

– Тогда к кому? – прищурил глаза патрон.

– Я изучил бы сайты маргиналов.

– Что?!

– Националистический ресурс притягивает все больше умных людей, интересующихся своей историей. Именно там появляются интересные публикации на эту тему, – пояснил Фрай. – Необходимо лишь время и несложный анализ, чтобы отсеять шелуху.

– Отсей, – кивнул Эрик. – Принеси мне агнцев. И скинь часть информации, которую я в состоянии обработать, – я постараюсь помочь тебе отделить «козлищ». К утру мы должны успеть.

Он умылся ледяной водой в умывальной комнате, примыкающей к кабинету, и велел слуге сварить крепчайшего кофе. Спать этой ночью ему уже не пришлось.

Началась кропотливая аналитическая работа, главной действующей силой в которой был Фрай, прекрасно говорящий и читающий по-русски. Эрик помогал всем, чем мог, проверяя любые англо-, франко– и германоязычные ресурсы, содержащие ссылки по их теме. Ничего путного не попадалось. Мелькали изображения псевдославянистов с подозрительно опухшими от алкоголя лицами прирожденных тунеядцев. Странные, ничем не подкрепленные заявления, авторы которых даже не потрудились подвести под них доказательную базу. Эрик уже почти отчаялся, да и Фрай его ничем не обнадеживал, зарывшись в какой-то документ, вместо того чтобы обрабатывать текущий материал.

Серая предрассветная дымка уже плыла за окнами утреннего Лондона, когда смертельно усталый Эрик Грум заглянул в кабинет своего помощника. Тот напряженно изучал распечатанные листки, и даже не заметил появления своего шефа. Эрик сразу почувствовал, что Фрай что-то накопал. А тот, рассеянно глянув на стоящего рядом патрона, молча протянул ему лист бумаги.

– Сейчас подготовлю перевод. – Фрай быстро щелкал клавиатурой, набирая английский текст.

На соседнем мониторе тем временем незнакомый мужчина что-то смущенно рассказывал журналисту.

– Говорит, что испытывал такой внутренний подъем от рождения внучки, что закончил перевод за одну ночь, – не отвлекаясь от работы, пояснил Фрай.

– Перевод чего? – мрачно спросил патрон.

Мужчина не понравился ему до чрезвычайности. Умное, смущенное славянское лицо, без тени злобы и тщеславия – лицо настоящего ученого. Скромная, на грани бедности обстановка и идиотский блеск в глазах. Тридцать лет они каленым железом выжигали таких персонажей, создавали им невыносимые для жизни и работы условия, так эти недочеловеки умудрились жить и трудиться по ночам на собственные же гроши. Вот он – их «агнец».

– Перевод Фестского диска, – пояснил помощник.

– Фестского… Крит?! Аисты?!

– Да, – подтвердил Фрай, не отрываясь от клавиатуры. – Пеласги. То есть аисты, как их называли греки. Он перевел их письмена. А заодно и этрусские.

Шеф молчал несколько минут, прежде чем решился задать следующий вопрос:

– Кто он и насколько можно верить его переводам?

– Русский ученый-физик, фамилия – Снежевич. Думаю, можно верить. Я изучил его труд – он подробно описывает методы, которыми пользуется при переводах. Вполне научны. Он действительно перевел все, за что брался. – Фрай послал переведенный документ на принтер. – Готово.