Виталий Романов - Вариант «Зомби»

Волей-неволей пришлось занять место «согласно купленным билетам» и познакомиться с будущими коллегами.

Это знакомство шокировало Диму Клокова. Всего наемных рабочих насчитывалось около полутора десятков. В первой, самой большой каюте пятеро мужиков отчаянно резались в карты. Непарламентские выражения то и дело слетали с их губ. Причем (что особенно неприятно поразило Диму) они обращались друг к другу исключительно по «кликухам». Бывший студент догадался, что эти люди имели за спиной «ходку» на зону, и, возможно, не одну.

Две другие каюты, выделенные наемным рабочим, оказались меньшего размера. В одной из них, рассчитанной на четырех человек, все места были заняты. Двое храпели на койках, а уже знакомый Клокову Георгий Салидзе сидел за столом, разгадывая кроссворд. Он лишь неприветливо вскинул глаза на рыжеволосого парня, когда тот появился в дверях каюты, и тут же снова уткнулся носом в страницы потрепанного журнала. Четвертый «сотоварищ» испугал Дмитрия побольше зэков — огромный мужик ростом под метр девяносто, бритоголовый, с перебитым носом, сидел на койке, вытянув ноги. Он таращился в стену прямо перед собой и на Диму даже не взглянул.

— Слышь, Клоков, — неожиданно сказал Салидзе. — Как правильно писать: «кампл е мент» или «кампл и мент», а?

— Ком-пли-мент, — по слогам произнес Дима, внутренне содрогаясь.

«И это наш бригадир? — подумал он. — Боже мой, если нами будет руководить такой неграмотный человек, что мы там вообще наработаем?!».

Верзила, тупо смотревший в стену, вдруг зевнул и повернулся к Клокову.

— Эй, малой! — сказал он. — Грамотный, што ли? Из большого города?

Дмитрий ничего не ответил, хотя его губы невольно скривились в усмешке. Но детина это заметил, и Димина ухмылка ему явно не понравилась.

— Трава есть, рыжий? — меняя тему разговора, спросил он.

— Про траву можешь забыть, Лишнев, — пробормотал Салидзе, продолжая разгадывать кроссворд.

— Да ладно тебе, — хрустнув набитыми костяшками, гоготнул бритоголовый верзила. — Могу я коллегу спросить, что у него есть, кроме аппетитных бедер?

Кровь ударила в лицо Дмитрия, горячей волной прокатилась по щекам. Он прекрасно понял, что верзила нарывается на скандал. Точнее, на драку. В которой, конечно же, без труда одолеет его, Клокова.

Это было не просто неприятно — унизительно. Начинать карьеру на новом месте с потасовки, в которой у тебя нет шансов на победу. Начинать работу с поражения…

— Краснеет, как целка! — хохотнул верзила, понимающе глядя в глаза Дмитрию.

Он не был таким тупым, каким хотел казаться. Отлично знал, что чувствует невысокий рыжеволосый паренек. И, понимая это, забавлялся Диминой растерянностью.

— Лишнев, про траву можешь забыть! И точка! Не о чем говорить! — сердито повторил Салидзе, бросив короткий взгляд на Клокова, который застыл в проходе.

Бригадир моментально оценил ситуацию и, желая погасить конфликт в зародыше, стал «давить» именно Лишнева.

— Слышьте, там, в трюме… — вдруг раздался сонный голос с верхней койки. — Кончайте базар, а? Дайте поспать человеку.

— А ночью ты что делать будешь? — с любопытством спросил Лишнев. — Я, например, спать собираюсь. И не хочу, чтобы какие-то духи шатались по каюте.

— Сам ты дух, Костя, — добродушно отозвалась верхняя полка. — Ночью я тоже буду спать. Двое суток в дороге, дай в себя прийти.

— Ладно, уговорил, — Лишнев замолчал и снова уставился в стену. То ли потому, что потерял интерес к Клокову, то ли потому, что относился к отдыхавшему наверху человеку с гораздо б о льшим уважением, нежели к выпускнику питерского вуза.

— Ночью тоже будем плыть? — забыв про обиду, спросил у Салидзе Дима.

Он никак не ожидал, что путешествие по морю продлится так долго.

— По морю не плавают, ходют, — отозвался Жора.

— Ходят, — поправил Клоков. И не утерпел: — А когда на место прибудем?

Манера Георгия Салидзе не отвечать на вопросы выводила его из равновесия.

— Когда я скажу, что пора вылезать наверх с вещами — вот тогда и прибудем.

— С вещами на выход! — донеслось из соседней каюты. Словно кто-то подслушал разговор.

И тут же загоготало сразу несколько человек.

— Слышь, парень, — вновь «ожила» верхняя койка. — Ты… это… шагай к себе. Отдыхай покудова. Надо будет — старший прикажет.

— Могу я знать, сколько нам по морю плыть… идти? — резко спросил Клоков, и на его щеках вновь проступили красные пятна. — Что за порядки?!