Джеймс Дашнер - Исцеление смертью

— Что ты такое говоришь — «вам надо выбраться»?

— Ну, нам, нам, достал... Дай мне всего одну грёбаную минуту!

Время, когда они жили в Приюте, казалось теперь таким далёким — целые эпохи назад. Там, в Приюте, Ньют был образцом выдержки и собранности, а теперь он вносит нестабильность, расшатывает группу. И что он такое сказал? Похоже, что ему всё равно, спасётся ли он сам, лишь бы другие вырвались отсюда?!

— Отлично. — Томас понял, что единственно правильным будет сейчас относиться к Ньюту так же, как прежде. — Но ты же в курсе — у нас нет времени. Бренда собирает боеприпасы. Тебе придётся помочь ей нести их в ангар, к «айсбергу».

— Сделаю. — Ньют вскочил на ноги. — Но сначала я пойду, кое-что раздобуду — это не займёт много времени. — И он быстро направился обратно, в сторону приёмной.

— Ньют! — воскликнул Томас. Ну что ещё он там придумал?! — Только не делай глупостей! Нам надо двигать дальше. И держаться всем вместе.

Но Ньют не остановился, не оглянулся и только крикнул на ходу:

— Мне только нужно кое-что найти! Всего пара минут!

Томас покачал головой. Как бы он ни бился, того спокойного и рассудительного парня, каким был когда-то Ньют, уже не вернуть. Юноша развернулся и направился к складу.

Томас, Минхо и Бренда распределили между собой реквизированное оружие. У Томаса за каждым плечом было по лончеру, третий он нёс в руках; два заряженных пистолета в передних карманах джинсов и по нескольку полных магазинов в задних карманах. Минхо оснастился точно так же. Бренда разжилась картонным ящиком, который до верха заполнила серебристыми гранатами и патронами. Всю эту груду сокровищ венчал её лончер.

— На вид тяжеловато... — сказал Томас, указывая на ящик. — Хочешь, мы...

— Справлюсь сама, пока Ньют не появится, — отрезала Бренда.

— Ньют? Кто знает, что у этого парня на уме, — вмешался Минхо. — Он раньше никогда не вёл себя так по-идиотски. Вспышка уже начала пожирать его мозги.

— Сказал, что скоро будет. — Томасу никак не нравился настрой Минхо — с таким подходом он может всё дело испортить. — И следи за тем, что говоришь в его присутствии. Совсем ни к чему его опять доводить.

— Ты помнишь, что я тебе говорила тогда, в городе, когда мы сидели в грузовике? — спросила Бренда Томаса.

Эта неожиданная смена темы удивила его. И ещё больше удивило то, что она упомянула Топку. Это лишний раз напомнило, что она тогда всю дорогу лгала ему.

— Что? Ты хочешь сказать — кое-что из того, о чём ты тогда говорила, было правдой? — А ведь в ту ночь ему показалось, что они стали по-настоящему близки. Он вдруг понял — ему очень хочется, чтобы она сейчас ответила «да».

— Прости, Томас, что врала тебе о том, почему я оказалась в Топке. И о том, что якобы чувствовала, как Вспышка подтачивает мой мозг. Но всё остальное было правдой! Клянусь. — Она умоляюще взглянула на него. — Ну, ладно... Мы говорили тогда о том, как влияет уровень умственной активности на развитие болезни: чем выше этот уровень, тем быстрее Вспышка разлагает твой мозг. Этот принцип называют когнитивным разрушением. Вот почему наркотик под названием «кайф» так популярен — разумеется, среди тех, кому он по карману. Он замедляет мозговую активность и продлевает время, отодвигает момент, когда ты окончательно сходишь с ума. Но он очень, очень дорого стоит.

Мысль о том, что существуют люди, которые не принимают участия в эксперименте и не отправлены в богом забытые места, такие, как Топка, где они укрываются в заброшенных пустых строениях, поразила Томаса и показалась ему нереальной.

— Подожди... Так есть люди, которые живут обычной жизнью, ходят на работу, что там ещё... словом, как-то функционируют — тогда, когда они под «кайфом»?

— Да, они делают, что им положено, но... как бы это выразиться... относятся к своим функциям с меньшей ответственностью. Например, пожарный, спасший три десятка детишек из огня, не будет сильно заморачиваться, если пару-тройку из них по дороге уронит обратно в огонь.

Мысль о подобном мире ужаснула Томаса.

— Но это же... полный кошмар.

— Я бы не против разжиться понюшкой этой штуковины, — пробормотал Минхо.

— Не в этом суть, — сказала Бренда. — Вспомни, через какой ад прошёл Ньют, сколько ответственности было на нём, сколько решений надо было принять. Уровень его мозговой активности был гораздо выше, чем у любого нормального человека, живущего обычной, будничной жизнью. Неудивительно, что Вспышка разрушает его быстрее, чем у кого бы то ни было.