Диана Торнли: Эхо далекой битвы

НЕТ, НОЖ ВОШЕЛ СНИЗУ…

«НЕТ! НЕ НАДО!» — Тристан замотал головой, отгоняя воспоминания, и моргнул, сдерживая слезы.

Самой страшной оставалась боль в сердце.

Мозес нажала какую-то кнопку и села на откинувшееся сиденье, затем подняла руку юноши, словно намереваясь проверить его пульс.

— Тебе трудно уснуть? Мучают кошмары? — Она заглянула ему в лицо.

Тристан не ответил, даже не поднял головы. Он лишь еще крепче сжал зубы, чтобы не проронить ни слова.

Когда доктор в первый раз взяла его за руку, юноша напрягся, но не попытался вырваться — в ее жесте, в тепле ее пальцев было что-то успокаивающее, несмотря на перчатки стерильного костюма.

Только сейчас он понял, насколько суха его кожа.

Через мгновение доктор убрала руку. Затем поднялась и открыла шкафчик с медикаментами.

— Это поможет тебе расслабиться, — сказала она, возвращаясь к кровати с небольшим пакетом в руках.

Женщина вскрыла его и вытряхнула на ладонь несколько маленьких дисков. Отступившее было напряжение охватило Тристана с новой силой, а когда доктор сняла с одного из дисков упаковочную пленку, юноша невольно подался назад.

— Что-то не так? — встревоженно спросила Мозес, поворачиваясь к нему.

— Эти пластыри… — У него так пересохло во рту, что губы едва шевелились. — Пожалуйста, не надо. Я больше не хочу спать.

— Это не успокоительный пластырь, — покачала головой Мозес. — Это электромагнитные регуляторы. Они улавливают нормальные мозговые волны и стимулируют те из них, которые вызывают смягчение мозгового напряжения: альфа-волны.

«Не похожи на те пластыри, от которых меня клонило в сон».

Тристан мельком взглянул на женщину — вроде бы ничего подозрительного.

— По крайней мере, попробуй, — сказала она. — Если они не помогут, я сниму их, когда вернусь, и больше мы не будем ими пользоваться.

Тристан еще раз осмотрел странные диски. Затем осторожно взглянул в глаза женщине. Наконец он кивнул.

— Хорошо. — Он сам едва услышал свой голос.

И все же, когда доктор приклеила ко лбу и вискам миниатюрные передатчики, Тристан невольно зажмурился и стиснул зубы, ожидая боли.

Женщина погладила его по руке.

— Уже через несколько минут тебе станет гораздо лучше.

Она направилась к выходу, но вдруг остановилась и протянула руку к панели у него над головой.

— Я выключу индуктор сна, и ты не увидишь никаких кошмаров, так как вообще не уснешь. Этим можно пользоваться не больше двух ночей, но думаю, что и этого времени хватит, чтобы набраться сил, преодолеть нервное истощение и начать выздоравливать.

На небольшом экране появились какие-то слова и цифры. Доктор Мозес кивнула и нажала еще несколько клавиш.

— Ну вот. До следующей ночи. — Она взглянула на пациента. — Как ты себя чувствуешь теперь?

И действительно, мышцы Тристана расслабились, желудок успокоился, даже руки перестали дрожать. Гнетущий страх и чувство вины тоже улеглись.

— Лучше, — пробормотал он.

— Вот и хорошо, — сказала доктор Мозес. — Сегодня вечером тебя навестит отец. Ненадолго. На пару минут.

Тристан рефлекторно сглотнул. Ладони его мгновенно стали влажными, внутри что-то натянулось.

— Я должен его увидеть?

Лицо доктора не выражало никаких чувств.

— Не обязательно сейчас, если ты это имеешь в виду. Но постепенно тебе придется решить все вопросы… когда ты будешь готов к этому. Иначе ты не выздоровеешь окончательно. — Она пристально посмотрела на юношу. — А почему ты об этом спрашиваешь? Из-за чего беспокоишься? Что-то с отцом?

Он покачал головой и снова уставился в пол.

Ни в чем нельзя быть уверенным. Да и что ему известно об отце? Только то, что говорят другие.

Адмирал.

Убийца.

Герой.

Предатель.

Пилот перехватчика.

Прекрасный стратег.

Религиозный фанатик.

Слова кувыркались в его мозгу, сталкивались…

Ему вспомнились рассказы матери об этом человеке. Она часто говорила о нем, укладывая сына спать.

И тут же их заглушали отзывы губернатора…

Тристан содрогнулся.

Он поднял глаза. Доктор Мозес смотрела на него. У юноши не хватило сил вынести ее спокойный, доброжелательный, внимательный взгляд. Он снова потупился и лишь махнул рукой.

— Пусть приходит.

— О'кей, Трис. — Она кивнула. — Увидимся после обеда. — И еще раз дотронувшись до его локтя, доктор Мозес вышла из комнаты.

Дарси приоткрыла глаза, щеки ее зарумянились, и вдруг Лухан почувствовал себя мальчишкой, которому довелось остаться наедине с самой красивой девочкой в классе. Он сидел у ее кровати уже несколько часов, дожидаясь, пока она проснется, и вот теперь обнаружил, что не может связать и двух слов.