Михаил Белозеров: Украинский гамбит. Война 2015

— Стой! — крикнул Игорь так громко, что Костя рефлекторно ударил по тормозам и Сашка разбил себе нос о дуло автомата.

— Что случилось?!

Но Игоря и след простыл. Он выпрыгнул еще на ходу, хлопнув за собой дверью так, что тарелка отозвалась жалобным звоном, а ящик с оборудованием вылетел из зажимов и грохнулся на пол салона. Не хватало еще его разбить, обозлился Костя, выскакивая следом. Он тоже ударился, и очень сильно, о левую стойку и, пока искал Игоря Божко, все ощупывал лоб, который горел огнем. Кажется, глаз даже чуть-чуть заплыл. Впрочем, через несколько минут он забыл о своей болячке.

Игоря нигде не было видно. Они не доехали всего-то метров сто до больничного городка и находились в старом районе города, где по обе стороны дороги тянулись трех— и пятиэтажные кирпичные дома постройки еще пятидесятых годов. С этой стороны город никто не прикрывал. Заходи — не хочу и воюй.

Стояла непривычная тишина. И в этой тишине Костя отчетливо услышал торопливые шаги и еще какие-то странные звуки — как будто кто-то рожал, но не мог родить. Он побежал на эти звуки и попал внутрь двора. Пятиэтажка не сгорела, она была просто разграблена. Во дворе валялись матрасы, тряпки, книги и остатки мебели. В окне первого этажа мелькнула тень, и Костя, не раздумывая, бросился туда. Потом он увидел на ступенях мокрые следы подошв и пятна крови и снова услышал эти странные приглушенные звуки. Они доносились из квартиры справа на втором этаже. Костя зачем-то вытащил из петли под мышкой пистолет и даже взвел курок. Скорее для храбрости, чем для пользы дела. С этим пистолетом в руках он и пошел на звуки, держа его перед собой, как бесполезную палку. Вряд ли он смог бы выстрелить в человека, если бы даже попал в переплет. То, что он увидел в самой дальней комнате, поразило его так, что он застыл, не зная, что делать. В грязной пустой комнате на матрасе лежала женщина. Ее насиловал мужчина. Собственно, его голую задницу со спущенными штанами вначале и увидел Костя. Мужчина елозил по полу грязными армейскими ботинками и то ли рычал, то ли кряхтел от удовольствия. Женщина же, раскинув руки и ноги, была безучастна, как лягушка на операционном столе. Даже ее глаза, которые смотрели на Костю, ничего не выражали.

Костя еще соображал, как бы потактичнее столкнуть этого мужика, не нанеся женщине вреда, как со словами «Чего ты застыл, как пень!» влетел Игорь Божко и так поддел мужика в задницу носком тяжелого армейского сапога, что мужик, крякнув, словно от досады, перелетел через голову и с хрустом врезался задницей в чугунную батарею под окном. Игорь перешагнул через женщину, словно через пустое место, и, скользя по стеклам, занялся насильником. Что он с ним делал, Костя вначале не понял, только мужик стал громче кряхтеть и стонать еще больше. Потом Игорь, оскалившись, выхватил зачем-то охотничий нож. Мужик заорал, но Игорь со словами «Молчи, гад!» заткнул ему рот тряпкой.

Женщина тоже отреагировала на эти звуки. Она перекатилась на бок и, подворачивая к животу ноги, свернулась калачиком. Ее груди с большими, почти черными сосками так и притягивали взгляд. Костя избегал смотреть на ее тело. Он словно видел ее всю разом и ничего конкретно, кроме глаз, в которых появилось нечто осмысленное.

— Все, уходим! — поднялся Игорь.

Только тогда и Костя, и женщина увидели: мужчина сидел, прислонившись к батарее и держался обеими руками за пах. Рядом с ним на полу валялся его член. Костю больше всего поразила не кровь, которая била фонтанчиками между пальцами мужчины, а именно член отдельно от его тела. Это было очень неестественно, почти сюрреалистически — словно в магазине секс-шопа. Но там эти члены были в коробочках и из пластмассы. А здесь из живой плоти и на грязном полу.

Он сделал это так, словно выполнил какую-то обычную работу, без всяких эмоций, подумал Костя об Игоре.

— Ну что ты стоишь?! — с усмешкой толкнул его в плечо Игорь. — Добей, если хочешь, за сестричку.

Он стал возиться с женщиной, пытаясь надеть на нее какие-то лохмотья. Потом принялся бинтовать ей голову. А Костя все смотрел и смотрел на насильника. Не то чтобы он старался его запомнить, просто такого он еще не видел. Кишки, разбитые головы — видел, а члена отдельно от тела не видел.

Мужчина был в шоке. С ним случилось то, чего он никогда не мог себе представить, а оно возьми и случись, и он не мог осмыслить произошедшего. А еще ему было очень больно, и с мыслью об этой боли он посмотрел на Костю. И Костя все понял: он был хищником — молодым, дерзким и сильным. Настолько сильным, что запросто затащил женщину на второй этаж. Он не сидел в окопах и не защищал город, он стал мародером, насильником и убийцей. Он посчитал, что пришло его время, но ошибся в деталях и частностях и не мог теперь этого понять.