Андрей Уланов - Крест на башне

Приводить его речь дословно я не буду, — тем более что помпезно-патриотическую ее часть явно сочинял не он сам, а кто-то из его окружения.

Думаю, что распоряжение о подобном вступлении поступило откуда-то сверху, ибо зачитывал он его по бумажке, да и вообще, насколько мне известно, за самим Синевым склонности к подобным воодушевляющим speeches ранее также не наблюдалось. Димочка обычно относился к частям под своим командованием столь же спокойно, как и к изображавшим их фигуркам в штабной песочнице, сиречь модели местности: и те и другие были для него лишь элементами тактической мозаики, из которых он желал творить нравящиеся ему картинки.

Закончив зачитывать и получив в ответ полагающееся по сценарию уря-уря, Димочка закурил, вновь поднял рупор и попросил командиров подразделений подойти вплотную к его машине. Таковых, считая вашего покорного слугу, набралось человек пятьдесят.

Без посредства «матюгалъной машинки» Синев изъяснялся не в пример приятнее, — спокойным тоном, почти не повышая голос, словно он зачитывал одну из своих академических лекций. И говорил только по делу.

Вчера на собрании он, как помнят присутствующие, изложил будущую тактику нашего корпуса «в общем». Сегодня же пришло время и для деталей.

Собравшиеся, заметил Димочка, наверняка обратили внимание, что в формируемой структуре десантной бригады отсутствует привычное промежуточное звено между батальонным и бригадным уровнем. Это вовсе не досадная оплошность, как мог бы решить кто-нибудь, и не временная недоработка — дело в том, что именно батальон будет основной тактической единицей в ходе будущих боев. Точнее, созданная на базе батальонов оперативная группа, в которую, помимо десанта, будет включено также звено ударных турбокоптеров и транспортное звено. Соответственно и тренировки, которые начнутся с сегодняшнего дня, в первую голову ориентированы на отработку взаимодействия внутри отдельной опергруппы, а также на подготовку к боедействиям в условиях автономности. Выражаясь проще, мы должны будем стать для придаваемых турболетчиков своими, как и они для нас. И в этих «своих» рамках научиться полагаться только на себя.

Во время лекции Димочка несколько раз украдкой — так ему казалось — косился на часы. Сопоставив этот жест с тем фактом, что, прежде чем выехать, его «Снегирь» сорок с лишним минут проторчал где-то за нашими спинами, я понял — его превосходительство генерал-майор кого-то или чего-то ждет и желает эффектно подгадать к оному прибытию конец беседы.

И ему это удалось. Как только он договорил последнюю фразу, мы все услышали наплывающий из-за леса протяжный тонкий вой. Впечатление было такое, словно оставленное нами около бойскаутского лагеря болото исторгло из своих недр одного гигантского, неимоверного сверхкомара, и сейчас сей монстр, судя по усиливающемуся звуку, направляется именно к нам.

Мы все напряженно вглядывались в полоску неба над верхушками елей, — и все равно, когда источник звука выплыл из-за деревьев, я в первый миг не поверил своим глазам.

Турбокоптеростроение, хоть и появилось по сравнению со своим старшим самолетным собратом буквально вчера, уже успело тем не менее выработать некий классический стиль для своих творений. Вернее, два стиля — вытянутый «стрекозиный» для ударных машин и бочкообразный первоначально, а ныне в основном квадратно-коробчатый для трудяг аэровагонов.

Увиденное же нами… это походило разве что на портовый кран… впрочем, нет, на него оно не было похоже также. Оно вообще ни на что не было похоже.

Второй дружный «ах», — первый был исторгнут самим появлением чудища, — прозвучал, когда летающий монстр приблизился и стало окончательно понятно, что глаза нас не обманывают: под вытянутой серо-зеленой тушей действительно был подвешен… танк!

До сего дня самые мощные турбокоптеры, о которых мне приходилось слышать, могли похвалиться подъемом пушки или среднего авто, класса димочкиного «Снегиря». Но танк… пусть даже легкий… мысль о подобном с ба-альшим трудом укладывалась в голове.

От избранного чудищем места посадки нас отделяла добрая сотня саженей, — не пришлось хвататься за фуражки. Теперь, когда это село, я, наконец, смог с приемлемой точностью оценить его габариты… чуть больше десяти метров в длину… невероятно!

Дождавшись, пока вой турбин спадет до мало-мальски переносимого уровня, явно наслаждавшийся произведенным эффектом Синев поведал нам, что сие чудо является представителем нового, невиданного доселе класса сверхтяжелых транспортных турбокоптеров и создано оно в конструкторском бюро профессора Ветлицкого. Разработка была практически завершена к моменту начала Смуты… потом всем резко стало не до того, однако профессор и его сотрудники не сдавались, сумев буквально в первые недели после Мятежа прорваться к самому Третьякову. И вот нынешней зимой были построены три первые машины, три «Титана», как нарек свое детище Константин Константинович. Насколько известно, аналогичных коптеров, способных поднять груз весом до пятнадцати тонн, — как например, этот танк типа «кенгуру», [29] Имеется в виду танк «Ке-ну», «легкий десятый», — согласно принятому в армии императорской Японии обозначению танков по типу и порядковому номеру модели. — в мире не существует.