Андрей Уланов - Крест на башне

Турбокоптеры над нами прошли минут через двадцать, как раз, когда мы к шоссе подходили. Четыре машины. Ушли вперед, а еще через четверть часа показались вновь, уже с пустыми пилонами.

Я не утерпел — дал команду Стаське переключиться на их волну и как раз поймал конец доклада: «Да, подтверждаем, колонна вражеской техники, двигавшаяся по указанному маршруту, рассеяна, большая часть уничтожена».

Приятная новость, не правда ли? Вот и я так в тот момент подумал.

Колонна… колонна эта была и в самом деле из Хомутовки. Три с лишним десятка фургонов, грузовиков и автобусов. Какие-то интенданты, пара госпитальных машин, непонятно что в этой Хомутовке забывших, но, в основном, беженцы.

Не знаю, какого они тянули до последнего?

На все это ассорти было от силы полдюжины пулеметов… в одном из них лента с трассерами оказалась. Пилоты увидели, что по ним с земли «ведется сильный огонь», и врезали… «не заходя в зону эффективного противодействия средств ПВО».

Мы перестроились в походную колонну, двинулись по шоссе и через семь кэмэ влетели прямиком в засаду.

Смешно, но от серьезного погрома нас русская недисциплинированность уберегла. Панцеры первых рот дистанцию на марше нормально не удержали, установленную скорость движения тоже превысили, пехота решила от них не отставать. В итоге между последним транспортером и панцером «Котенка-2», который в голове нашей роты шел, разрыв в полкилометра образовался. Ну а русские, увидев перед собой утренних знакомых, тоже особыми раздумьями себя утруждать не стали. А зря. Я как раз подумал, что впереди поворот и надо бы высунуться из люка, хоть и неохота пыль из-под передних машин глотать, и в этот момент там, за поворотом, захлопало, застучало. В наушниках раздался чей-то дикий крик, кто-то хрипло орал, мешая русские и немецкие ругательства, трещало… потом всё перекрыл командирский рык обер-лейтенанта Розенбаума:

— Я — «Кошка-3», всем «Котятам» — увеличить скорость… после прохода поворота сходим с шоссе… строй — клин.

Мы разошлись веером, на дороге впереди уже творился форменный ад, горело не меньше десяти машин, попавших, как я моментально сообразил, под кинжальный огонь из лесочка справа, метрах в двухстах от шоссе. Остальные, вяло отстреливаясь, пытались через поле слева отползти — и, спустя пару секунд после нашего появления на, так сказать, сцене, их во фланг начали расстреливать с опушки в километре впереди.

Классическая броне-артиллерийская засада, отлично рассчитанная и подготовленная. Если бы не мы…

— «Котенок-3», уходите вправо, зачистите кромку леса. «Котенок-1», «Котенок-2» — вперед!

Мне наши же собственные недорасстрелянные олухи из первых рот чертовски мешали, как раз на линии огня бестолково дергались. Плюс дым от горевших на дороге… в общем, видимость не ахти. Но кое-что все же засек — чуть впереди опушки, на фоне кустов характерный яркий высверк.

— Фугасным заряжай, — командую, — два часа, кусты, пушка, восемьсот.

Пока проговаривал, по пушке уже две наших отстрелялось. Ладно, думаю, как русские говорят, кашу маслом не испортишь, пусть и Севшин добавит…

И тут мне в поле зрения русская штурмпушка попадается. Высокая рубка в корме, длинный ствол — то ли «Оса» с трехдюймовкой, пехотная поддержка, для нас, в общем-то, безобидная, то ли «Шершень» со своими ста двумя…

— Отставить АБО, — кричу. — Бронебойным… тридцать три, бронецель, девятьсот.

— Командир, фугас в стволе!

— Бей!

Рявкнуло, панцер дернулся, в башне сразу кордитом завоняло, а там, впереди, на броне штурмпушки, чуть правее орудия блеснуло коротко, и сразу же из рубки столб огня и дыма вверх фонтаном взвился.

Значит, все-таки «Оса» это была, с противопульной своей. Лобовую «Шершня» фугасный нипочем бы не взял.

— «Котенок-1», «Котенок-2», уменьшить скорость. «Котенок-1», принять влево, «Котенок-2» — вправо.

Что за хрень, удивляюсь, какого эти танцы? Мы же их делаем!

Развернул перископ — ага, ребята Зиберта тоже решили в веселье поучаствовать. Тогда понятно — у «трипперов» лобовая в полтора против нашей, а вот с бортов их прикрыть…

Бам-м-м!

Башня подпрыгнула, меня вперед бросило — едва бровь к свиньям собачьим не рассадил.

Ну и какая сволочь, спрашивается, это сделала? Ты?

— Подкалиберным… минус десять, бронецель, восемьсот, нет, семьсот.

Пальнули практически одновременно — и оба промахнулись.

— Севшин!!!

— Сейчас… сейчас я его достану…