Андрей Земляной - Крылья Империи. Полный форсаж!

— База предтеч? — Герцог нервно передернул плечами и надолго задумался. Даже такая информация заслуживала тщательной проверки и в случае подтверждения резко меняла всю картину. Если все так, как сказал торговец, русских не только нужно выдавить с планеты — но и помешать атхара ее захватить. База предтеч — это совсем другой уровень власти. Это технологии расы нулевого уровня, а может, и более.

Когда торговец, получив причитающиеся деньги, ушел, герцог вновь надолго задумался. Тараканы всегда действовали по одному шаблону, постоянно наращивая силы, бросаемые в прорыв. И если в первый раз они начали с флота средней величины, то в следующий пошлют действительно большую группу кораблей. А это открывало интересные перспективы. Воюют земляне действительно хорошо. Приходится это признать. Но вот выдержат ли они удар с двух сторон? Особенно если тот будет согласован во времени и поддержан его личным флотом? Как ни хотелось этого, герцогу Акнор приходилось идти ва-банк, ставя все на одну операцию. Но теперь все зависело от того, сумеет ли он уничтожить так заботливо взращенную Иссаром силу. Силу мощную и жестокую, способную переломить ход борьбы за империю.

Он снова вызвал Тори и стал негромким, монотонным голосом отдавать распоряжения относительно изменений в операции.

Хавьер Санторо был настоящим везунчиком. С тех самых пор, когда мама положила в его колыбельку иконку Девы Марии, которая передавалась по наследству в его роду. Он выжил в школе, когда три банды сцепились за рынок сбыта наркоты, и даже когда в школу, сотрясаемую выстрелами и взрывами, пришел полицейский спецназ. Тогда высокого, жилистого и не по годам крепкого паренька заприметил местный Капо, и жизнь потекла по наезженным рельсам. И даже в тюрьме, куда он угодил за участие в вооруженном грабеже, Дева Мария не оставляла его своим покровительством. Его быстро приняли к себе члены Мексиканской Банды, и уже в тюрьме он заработал свой второй срок, подрезав полицейского информатора.

Потом их вывезли из тюрьмы и, продержав неделю в каком-то месте, затолкали в совсем непонятный бункер, где каждого, словно на конвейере, отмыли и, вколов несколько прививок, выдали армейское обмундирование.

Хавьер сразу догадался, что их погонят, как свиней, на бойню. Тупым он не был, а здесь вообще все было понятно. Потом их, немного подучив стрелять и слушать команды, затолкали по настоящим космическим кораблям и через неделю пути высадили в лесной местности.

Все те, с кем ему угораздило попасть в эту переделку, слушались своего командира, как Отца Небесного, потому что непокорные могли часами кататься в пыли, воя от боли, и потом были готовы отрезать себе руку, лишь бы не испытать этого вновь.

К счастью, командира и всех сержантов накрыло в первые секунды высадки, а Хавьер, сразу сообразив, что к чему, спрятался так, что нашли его, только когда окончательно чистили местность с розыскными собаками. Его и других везунчиков, которых набралось под двадцать тысяч, снова затолкали в транспорты. Самое удивительное, что им разрешили взять оружие и боеприпасов столько сколько они смогли унести. Правда, шеренги солдат, между которыми они двигались, совсем не располагали к попытке прорыва, но выданное оружие внушало определенную надежду.

Наконец пришла очередь Хавьеро. Он выбрал знакомый с юности М21 и, набив подсумки патронами, гранатами, занял свободное место в десантном отсеке. Потом, когда через сутки полета корабль распахнул свои створки и солдаты вышли на поле огромного стадиона Колизей, известного по телетрансляциям, Хавьер вдруг понял, что те, кто вернул ему оружие и отправил домой, исполнили его самую заветную мечту. Посчитаться с ублюдками, превратившими его в скота. Новый Лос-Анджелес был настоящей крепостью для «чистых», и прорваться сюда было невозможно. Высокие стены, автоматические пушки и минные поля остановили бы любую армию. Но сейчас они уже внутри, и его братья знатно повеселились. Стена кафе при стадионе была разворочена взрывом, и внутри все было до потолка уделано кровавым фаршем. Рядом на площадке горела патрульная машина, которая даже не была бронирована, а ее водитель, пожилой тощий, словно палка, коп, лежал на капоте, раскинув руки, словно пытался обнять свою машину. Выходящие из транспорта люди, оглядевшись поправляли снаряжение и, зарядив оружие, уходили в город, а Хавьер Санторо задрал голову к небу и с чувством произнес:

— Спасибо, Дева Мария!