Анатолий Бурак: Зачем

Идти же традиционным путём почему-то не хотелось.

И дело вовсе не в шевелении того, чего отродясь не имел, называемого звучным словом "совесть". Лишить одного из молодожёнов главной составляющей брака — для меня раз плюнуть. Просто, не часто встречал союзы, заключаемые по обоюдной любви. Расчёт — да. Желание провести жизнь "за каменной стеной" — сколько угодно. Безысходность и страх "засидеться в девках" — пожалуйста. В общем, время, проведённое на свадебных торжествах, смело могу назвать потерянным безвозвратно.

Уже подъезжая к дому, услышал трель телефона. Глянув на высветившийся номер, улыбнулся одними губами. Моего заклятого врага, ученицу, гордость и бывшую любовницу явно волновали те же проблемы. Хозяева не любят накладок. Пакет предложений должен быть разнообразным. Включающим малейшие капризы и множество нюансов. В пределах допустимого, конечно. Ибо нас не так уж и много… Тех, кто выбрал это ремесло в обмен на…

Нет, я ни в коем случае не являюсь чьей-то собственность. Обладая свободой волеизъявления и неограниченной возможностью передвижения, в любой момент могу уйти. Вот только… не способен… Платят не то, чтобы хорошо, однако… достаточно. Как раз столько, чтобы обеспечить более-менее сносное существование. И внести очередной взнос, позволяющий продлить жизнь.

В свои девяносто пять выгляжу на тридцать. Да что там! Содержание вполне соответствует внешности, и чувствую себя ничуть не старше. И желаю, чтобы подобное состояние продолжалось как можно дольше.

— Здравствуй! — В голосе отчётливо слышался прозрачный звон искрящихся на морозе льдинок.

— Добрый день. — Без особых эмоций проговорил я.

— У меня "страсть". — Сухо доложила собеседница.

— Я знал! — Воскликнул я. — Я знал, что ты умница. — Будь ты проклят!

Швырнула трубку.

Что ж… Благими намерениями выстлана дорога в ад. И моя жалкая попытка проявить сострадание — наглядный тому пример. И даже воспоминание об искрящиеся восторгом глазах вновь обретшей молодость старой умирающей женщины, ничуть не сглаживает впечатления. А горький осадок и ощущение совершённой ошибки не дают покоя не один десяток лет.

Разозлившись, постарался выбросить бывшую пассию из головы. Мы не рабы. И в любой момент можем убираться на все четыре стороны. И, если так уж невмоготу - вольному воля. В негодовании я призывал проклятия на головы вынужденных моралистов. Конечно… Если нет выбора — остаётся проявлять смирение. Недаром Аристотель сказал: "не вводи человека в искушение". А что, как не возможность продлить свои дни на неопределённый но, довольно длительный срок, является главным призом?

Мой особняк расположен недалеко от города. В охраняемом коттеджном посёлке, окружённом сосновым бором. Для соседей я — вполне респектабельный бизнесмен средней руки. И вряд ли кто нибудь заподозрит, чем занимаюсь на самом деле. Даже предположение скорей всего вызовет лёгкую пренебрежительную усмешку у прожжённых циников и прагматиков составляющих "средний класс".

Дежурить пришлось практически всю ночь, так что, приняв душ, без зазрения совести завалился спать. Поскольку покупатели ведут преимущественно ночной образ жизнь, приходится подстраиваться. К тому же, еженедельный субботний аукцион — не то мероприятие, которой любой из коллег пропустит добровольно. Исключение делается лишь тогда, кода тринадцатое число выпадает на пятницу. Торги в таких случаях переносятся на день раньше. Что, впрочем, нисколько не умаляет их притягательности для обоих сторон.

Как только стемнело, вновь завёл двигатель. Времени до полуночи довольно много. Однако и рисковать, вызывая раздражение, не следует.

Не торопясь, как и положено мужчине, умеющему с толком распорядится собственной жизнью, выехал за ворота и направился в город. Гаишник, однажды и навсегда приученный к мысли, что моя машина — табу, безучастно проводил взглядом. Уже подъезжая к кольцевой и оказавшись на мосту, краем глаза уловил какую-то неправильность. И, притормозив, выскочил из салона.

Девушка, хрупкая и тоненька, больше похожая на подростка, отбросив костыли, грудью навалилась на кованые перила. Нас разделяло каких-то семь-восемь метров, но подсознательно я знал, что не успею. Повинуясь минутной слабости, выхватил из кармана медный контейнер и, сорвав крышку, выдохнул заклинание.

По телу спасённой словно пронёсся электрический разряд. Отпрянув от края пропасти, за которой, если верить материалистам, находилось абсолютное ничто, девушка обернулась. Чужие эмоции, беззастенчиво отобранные утром, и призванные обеспечивать комфортное и продолжительное существование сыграли свою роль.