ЕГЕРЬ

— Ну, если это все, то мы пожалуй пойдем, — сообщила о своем решении Селеста и повернувшись спиной к Чамингу собралась покинуть зал.

— Нет, не все, — возразил Чаминг, щелкнув пальцами.

Зал мгновенно наполнился арбалетчиками, а направленные на егерей стрелы не двусмысленно намекали, что банкет в честь их прибытия еще не закончен.

— Да ты наверное шутишь? — повернулась Селеста к Чамингу сидящему на троне с алмазом в руках.

— Ничего подобного, шутки давно закончились! — рявкнул Чаминг вскакивая с трона. — Все это время ты была на один шаг впереди, оставляя меня в дураках. Знаешь как это унизительно для такого человека как я?

— Догадываюсь, но что мне было делать, ты ведь хотел меня убить еще с первой нашей встречи, — возразила Селеста. — Хотя как я поняла, умные люди предупреждали этого не делать, — добавила она.

— По мне так они трусливые, нежели умные, — отмахнулся Чаминг.

— А вот мне больше нравиться второй вариант, — не согласилась Селеста.

— Да кого вообще интересует твое мнение, вы уже практически покойники, — дал отмашку стрелкам Чаминг.

Волкер хмуро смотрел на арбалетчиков, его зрачки максимально расширились, а кровь ускорила движение по венам. Сорвавшиеся с оружия стрелы двигались слишком медленно чтобы его поразить. Поведение стрелков как всегда предсказуемо, никто не собирался стрелять по колену, все метят или в грудь или в голову. Егери присели и смертельный дождь прошел над ними. Единственным кто мог угодить под стрелу, был Перси, но Волкер вовремя подсек ему ноги и хронист распластался на полу.

Падение мягким не назовешь, но зато тело не обзавелось лишними отверстиями. Стрелкам Чаминга до хортов так же далеко как и ему до мозгов. Единственная стрела полетела не так как все, а пошла низом. Но Волкер успел ее перехватить и вернуть владельцу, воткнув ее ему в руку. Рядом в толпу врубилась Селеста и принялась к выяснению что крепче, деревянные части арбалета или зубы и кости стрелков. И похоже зубы в подобном противостоянии не были в фаворитах. Они практически без сопротивления покидали насиженные места в деснах после знакомства с древком арбалета.

Чаминг похоже упустил из вида тот момент, что забрав у егеря оружие он не становиться менее опасен. Волкер проделывал то же самое, что и Селеста, но обходился при этом голыми руками и совершенно не жаловался на отсутствие оружия. Численность лояльных Чамингу людей быстро сокращалось, но некоторым как оказалось все же удалось перезарядить арбалеты.

Трое стрелков оставшиеся в не поля зрения егерей, и пока они разбирались с их коллегами, эти то же самое решили проделать с хронистом. Селеста вовремя заметила троицу хитрецов и крикнула: — Подбрось!

Волкер кивнул и перехватив вооруженную мечем руку стрелка напавшего на него, насадил обладателя сего инструмента на колено. С неприятным хрустом ребер стрелок упал на спину рядом с поверженными братьями по оружию. Он забыл обо всем кроме собственной боли. Волкер опустился на одно колено и сцепил в замок ладони на которые тут же ступила нога Селесты. Ее разбег и помощь спинных мышц Волкера, отправили Селесту на встречу с задумавшими нехорошее стрелками.

Арбалеты были готовы спустить с поводков смертоносные жала, но обрушившаяся на них Селеста смешала убийцам все планы. Арбалеты выбитые из рук прихвостней Чаминга упали на пол и выстрелили, но их стрелы никому не нанесли вреда улетев под своды зала. Кроме арбалетов выбитыми оказались еще две коленные чашечки и одна челюсть. Когда Селеста закончила с троицей неудавшихся убийц, Волкер пинком в живот отправил последнего арбалетчика отдыхать возле стены.

— Со стрелками вы расправились, но что вы скажите против моей личной охраны.

Чаминга от егерей отгородил десяток закованных в броню воинов, а вскоре из потайных дверей подтянулись еще арбалетчики.

— Убейте их! — крикнул Чаминг, но стрелы остались в желобах арбалетов, а бронированные воины не сдвинулись с места ни на миллиметр. — Я приказываю убить их! — опять закричал Чаминг, глядя на застывших арбалетчиков.

Таким поворотом событий был удивлен не только Чаминг, но и егери прибывали в замешательстве, пока они наконец не взглянули себе за спину. У распахнутых настежь дверей в зал стоял палач. Хмурым взором он обвел побоище устроенное егерями, и твердым шагом направился через зал. Поверженные арбалетчики корчащиеся от боли на полу, при виде приближающегося палача отползали в сторону освобождая ему путь. Те же кто был без сознания оттаскивались в сторону менее пострадавшими в бою товарищами. В зале наступила гробовая тишина нарушаемая только тяжелыми шагами палача.