Сурен Цормудян - Волчья стая

Шедший впереди вновь замер на промежуточной площадке. Теперь он видел, что наскоро слаженная из палок и колючей проволоки преграда валяется внизу, а сигнальная ракета, как они и поняли по звуку, сработала. Но главным была кровь. Человек, пытавшийся пройти наверх, был ранен. Странно, что он вообще остался жив, но, возможно, этот неизвестный был в бронежилете и шлеме. Во всяком случае, в тяжелом ранении сомневаться не приходилось. И он, скорее всего, затаился в квартире с сохранившейся дверью — кровавые следы вели именно туда. Первый сделал круговое движение стволом и ткнул им вперед. Остальные спустились к нему и внимательно осмотрели место происшествия. Затем двинулись дальше, держа на мушке квартиры и нижнюю лестницу. Оказавшись посередине — там, где недавно стояла преграда и откуда начинались пятна, направляющий остановился и поднял кулак. Затем растопырил два пальца и указал на квартиру слева — ту самую, где притаились Булава и Крылов. Его жест означал, что второму человеку, следовавшему за ним, надлежало осмотреть помещение. Затем он растопырил три пальца, давая указания тому, кто находился на промежуточной площадке. Зажатый кулак описал круг, и резко растопырились все пять пальцев. Рука указала на неплотно притворенную железную дверь, за которой скрывались следы крови. Третий понял, что должен швырнуть туда светошумовую гранату.

После всех этих жестов он спустился вниз. Другой медленно пошел в квартиру к Булаве и Крылову. Первый задержался на ступенях, уводивших вниз, затем прокрался в среднюю квартиру, соседствовавшую с подозрительной. Она была совсем маленькой, и он осмотрел ее быстро — намного проворнее, чем второй член группы, который неспешно углублялся в первое помещение.

Первый вернулся к железной двери. Возле нее уже ждал третий член группы, с приготовленной светошумовой гранатой в руках.

Первый кивнул и взялся за дверную ручку. Как только второй выдернул предохранительное кольцо, он рванул дверь на себя. Второй сразу швырнул в квартиру гранату. После этого первый должен был так же проворно захлопнуть дверь, чтобы их самих не поразило вспышкой и грохотом, однако не управился. Их собственная мина «клеймор» уже была приведена в действие.

Светошумовая граната даже не успела сработать. Ее разорвало встречным напором мины, распространившей сотни стальных шариков. Того, кто кинул гранату, буквально изрешетили осколки, и никакой бронежилет уже не мог помочь. Тому, кто открыл дверь, мгновенно отхватило половину руки и обе ноги. Он был обречен. Третьего вбросило ударной волной в последнее помещение, самое дальнее, которое он не успел обследовать. В стародавние времена оно служило кухней, на полу валялась пара дырявых кастрюль и черепки битой посуды. Он попытался быстро вскочить на ноги, но в лицо тут же врезался тяжелый ботинок огромного светловолосого человека.

Отправив противника в нокаут, Булава выхватил у него из кобуры пистолет. Затем — клинок из ножен. Поясок с гранатами. Все это он перебросил Крылову, а сам сграбастал вражеский «Кольт Коммандо 933» и, кинувшись к выходу, распорядился:

— Держи его на мушке.

Иван осторожно выглянул из квартиры, держа оружие наготове. Два изуродованных трупа. Характерный запах крови и взрывчатки, пылевая бетонная взвесь.

Оснащение первого трупа пришло в полную негодность, можно было разжиться только патронами. Сам человек был размазан по лестничной площадке. Наибольший фрагмент сохранился внутри искореженного и пробитого в нескольких местах бронежилета. Шлем также был разбит на части, вместе с головой. Иван метнулся ко второму трупу. Тот тоже был изувечен, но голова и одна рука остались на месте. Автомат отбросило в среднюю квартиру, возле которой его владелец находился при взрыве. Булава переступил через порог — и через тело. Все это время он не забывал оглядываться. Нагнулся за оружием и вдруг заметил бесформенную тень, возникшую наверху, на промежуточной лестничной площадке. Иван вскинул ствол, раздалась автоматная очередь, но не его — стрелял противник. Две пули просвистели мимо, одна обожгла шею, едва коснувшись и оцарапав ее. Еще две впились в левое плечо, одна из них прошла навылет. Морщась от боли, Булава отпрянул, вжимая спусковой крючок автомата. Стрелял он уже не прицельно, а машинально, повинуясь инстинкту.

Иван рухнул в недосягаемой для стрелка зоне. Теперь можно было переварить увиденное. Ясно, что это был человек, но одетый совсем не так, как остальные. Он был облачен в косматое бесформенное одеяние, изобличавшее снайпера. Стрелок становился похожим на куст или мшистый пригорок. Если спустился сам снайпер, то хотелось надеяться, что он будет последним в группе.