Сурен Цормудян - Волчья стая

— Артем, это как? — изумленно вымолвил Павел. — Откуда?..

— Я слышал, что перед самой войной отряд выживальщиков устроил здесь базу. Какие-то военные, отколовшиеся от армии.

— Я всякое видел, но чтобы среди леса такое…

Из дома появился Шелкопряд. Он нес какую-то бутыль и тюк.

— Ну, соколики, присядем на дорожку? — Хозяин кивнул на скамейку и стол.

В бутылке оказалась волшебного вкуса медовуха, которую хозяин разлил в кубки, сделанные из минометных мин, — их он принес в тюке и расставил на столе.

— Так, Артем. В мешке моя фирменная аптечка. Все, что нужно в походе. Все натуральное, на травах, коре, ягодах, меде, помете пчел и говне летучих мышей. Антидристунин, противозаразное всякое, от гноя и прочей напасти. В желтом свертке — от радиации, но есть побочный эффект: гаубица взведется и никакой холодный душ не поможет. К сожалению, на баб это действует по-другому, они становятся скучными и сонными.

Павел ухмыльнулся:

— И как ты один в лесу поступаешь с этим побочным явлением?

Шелкопряд шутку не оценил. Взглянул недобро и ответил:

— Всяким пухленьким волосатикам, что шастают тут, очко развальцовываю. Помогает.

— Да пошел ты.

— Будет вам. — Артем пристукнул кубком по столу. — Налей мне, Шелк, еще своего чудо-напитка. За аптечку спасибо. Очень нужная вещь в нашем деле.

— Да не за что. Должен будешь. — Хозяин плеснул еще медовухи.

— Ты в Острогожске давно был?

— С апреля не был. Или чуть больше. А что?

— Про самолет не слышал?

— Слышал, — кивнул Шелкопряд. — Но вряд ли больше тебя. Говорили, что упал где-то там.

— А кто говорил?

— Два мародера перед смертью.

— Ты что, их убил? — спросил Засоль.

— Вроде того.

— За что?

— Тоже любили задавать глупые вопросы. Полукров, вы как — надолго уходите?

— Не знаю, Шелк. Как получится.

— Понятно. Ну, ни пуха…

— К черту.

— Сам иди туда. Соловью Юрьичу привет от меня пламенный.

— Ты и про него знаешь?

— Знаю. Чего уж. Ну ладно, ступайте. Провожать не буду — дурная примета.

— Спасибо за все, дружище. — Полукров протянул ему руку.

— Я же сказал, должен будешь. — Шелкопряд пожал его ладонь и тут же оттолкнул. — Все, проваливайте на хрен.

Теперь они выглядели иначе: камуфлированные комбинезоны, разгрузочные жилеты, военные походные рюкзаки. Отныне ничто не выдавало в них рейтаров, почти никогда не расстававшихся с мотоциклами и черными кожаными куртками.

Они вышли из леса на старую дорогу и осмотрелись. Затем Полукров взглянул на часы.

— Надо поторопиться, сбор уже скоро.

Все четверо двинулись на юг — туда, где раньше стоял городок Семилуки, примыкавший к окраине Воронежа. Это уже была граница сумеречной зоны, и характерной приметой был периодический вой, не соотносившийся с обычной фауной ареалов.

— Надо было Шелкопряда с собой на дело подрядить, — сказал Булава. — Хорошее подспорье. Ты сам говорил, что нам пятый не помешает.

— Да на кой он нам нужен, этот псих? — протестующе воскликнул Ходокири.

— Не ори, Паша. Вань, ты же знаешь, что Шелкопряд ни под кем не ходит. Да и мы без подстраховки, я думаю, справимся. Кстати, Паша, ты ему понравился.

— На хрен, — буркнул Ходокири. — А как же он общается с теми, кто ему не нравится?

— Тихо и молча душит. Без разговоров.

Идти пришлось три километра, пока справа не показался большой овраг — окраина Семилук. Они пересекли уже едва различимое в траве шоссе, некогда покрытое асфальтом. Последние тридцать с лишним лет этой дорогой пользовались крайне редко, в отличие от тракта у нового Ендовища, который не успевал настолько зарасти травой, кустарником и молодыми деревьями.

Дальше начинались руины. Город не бомбили, и основные разрушения здесь были вызваны временем и безлюдьем. Вид домов, вывернутых наизнанку проросшими изнутри уродливыми деревьями, холодил кровь. Некоторые здания еще кое-как стояли и выглядели не менее странно и гротескно. На крыше одной пятиэтажки росла целая березовая роща, а из окон верхних этажей торчали немыслимые хитросплетения корней деревьев, которые обжили крышу и стремились к земле. У следующего здания, обросшего со всех сторон высоким кустарником, в окнах виднелись черные колонии крупных летучих мышей, облюбовавших покинутые много лет назад жилища. Вот еще уродливое дерево, прямо посреди улицы. В его ветках виднеется ржавый насквозь автомобиль. Очевидно, это дерево десятилетиями росло под машиной, постепенно обвивая его ветками и поднимая над землей, делая своей неотъемлемой частью и питаясь продуктами окисления корпуса, от чего листва на дереве приобрела зеленовато-бронзовый оттенок.