Сергей Калашников - Четвертая дочь императора. Оператор совковой лопаты

— Да, Жена побежала покупать простыни, а я решил тебя поискать. — Смущение, возникшее на лошадином лице нового знакомого в начале Гошкиной тирады, уже соскользнуло, — А у вас здесь выходной, что ли?

— Ага. Народ притомился, ну и директор завода с околоточным решили, пока погода нормальная, пускай передохнут люди. — Это Ри вступила. — Кстати, что сейчас в Глобусе идёт?

— «Про Федота — стрельца» в этом сезоне поставили. — Оба — на. А Гошка бы сходил. Жалко, что Ри пока поездки не на пользу. До Метлахи-то отсюда только по морю неделя пути.

Папой он сделался утром следующего дня. Вечером Ри заохала, отправила его за фельдшерицей, он до утра сидел под окнами медпункта, слушая крики жены и команды акушерки, а потом ему позволили через окошко посмотреть на «плод любви». Нормальная девчонка получилась. Через неделю обещали отдать вместе с мамой. Сама мама измученно улыбалась.

Когда обсуждали результаты экспериментов с крутящимся магнитом и термометром, Риттер сильно смущался, указывая Гошке на факторы, способные повлиять на ход эксперимента, но не учтенные при трактовке его результатов. Повторили опыты несколько раз на разные манеры, но вот беда, чем результат был достоверней, тем сам он проявлялся слабее. Оно и понятно, что экранировать термометр от магнитного поля, можно только выведя его за пределы этого самого поля. В общем, и с формой полюсов, и с геометрией эксперимента возни хватало.

Несколько дней ушло на разнообразные варианты и подварианты, а также вариации на тему вращающегося магнита вращающего собственное магнитное поле. Потом стали вращать образец — сразу получили надежный результат. Достаточно было заменить магнит равным по массе и форме макетом из нержавейки — и разница оказалась уверенно обнаружена. И всё-таки результат оказался неудобным. Количественные оценки не складывались. При таком подходе оценить проводимость испытываемых материалов никак не удавалось.

Получение из роддома жены и дочки прошло буднично. Детскую коляску к подъезду околоточная подогнала с самого утра, корзинку с детским приданным, которую Ри, оказывается, давно приготовила, Гошка отнёс в медпункт ещё с вечера. А потом они шли рядышком и катили эту самую коляску со своей лялькой все сто пятьдесят метров, что отделяли местный фельдшерский пункт от их жилища. Как-то компактно здесь всё. До работы четыреста метров, до столовой — восемьдесят. Доминошники собираются слева за углом, картёжники — в столовой после ужина.

Вся жизнь здесь проходит словно дома. Десятки знакомых лиц. Вот Ейко встретилась. Ей тоже скоро срок рожать, сидит на солнышке с Анькой-околоточной, улыбаются. И Наина — продавщица из промтоварного с ними пристроилась. Собрались бабы, лясы точат, джаппка быстро язык осваивает. И сама она давно уже приспособилась к местным реалиям. К удобствам вообще без проблем привыкают. Ну, разве слыхала она в своей Джаппии о механических прачечных? А тут, говорят, через день туда ходит. Чистюля. Кстати, Ри уверена, что их-то, эти самые прачечные, на дизельную тягу вообще никогда переводить не будут.

Выгружая из коляски драгоценный сверток, Гошка обратил внимание на то, что Ри восприняла эту манипуляцию как-то очень благосклонно. Не выказывая встревоженности. Посчитал это знаком доверия, и проследовал к давно приготовленной кроватке. Положил, посмотрел в глазенки. Глядит дочка, не гримасничает, но сказать, что взгляд этот на кого-то направлен — скорее нет. Жена рядом стоит. Вид у неё озадаченный.

Не испытал он при виде дочери благоговения или даже умиления. Что-то другое в нём проснулось. Будто первобытный инстинкт шевельнулся в душе, инстинкт защитника, наверное. Хотя, похоже, не только он. Так что, когда закрякала, спокойно развернул, поменял влажную пеленку. Обратно завернул только с четвертой попытки. С руками и ногами справился не сразу, они ведь шевелятся, а надо их спеленать, но и прикасаться боязно — такие маленькие. А еще головку соблюсти в правильном положении — совсем же не держится.

— Чайник поставлю, — взглянул на супругу. Та кивнула.

Только ступил на первую ступеньку, услышал.

— Не уходи! Я её боюсь.

Вернулся. Сел рядышком, обнял. Дочка, потеряв его из виду, начала издавать непонятные звуки. И уснула. Да. Дела. Не всему, видать, учат принцесс.

Риттер увлеченно возился с термометром и образцами, которые последовательно менял в патроне токарного станка. Всё пытался учесть скорость остывания нагретой от вращения в поле постоянного магнита штукенции. Похоже, неудачи и трудности его только бодрили. А Гошка со страшно занятым видом бездельничал. Поняв, что с электричеством здесь дела обстоят скорбно, он предавался мечтам об обнаружении диэлектрика и рассуждал о том, что даже для решения такой простейшей задачи не имеет совершенно никаких возможностей.