Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 1.

Человек, которого они ждали, появился с двадцатиминутным опозданием. Это был человек в простом, темном балахоне, подпоясанном веревкой — одежда характерная для монастырей, которых было немало и в православной Абиссинии. [41] Господствующей религией в Абиссинии было православие. Поэтому германцы так держались за эту страну и старались не перегибать палку. Понимали, что если они потеряют Абиссинию — то там, впервые на африканском континенте — возникнет зона под контролем русских. На ногах у него были грубые сандалии из веревок и старых автомобильных покрышек, и выглядел этот человек — как странствующий монах.

Фельдфебель на автомобиле отрывисто крикнул что-то — и разомлевшие от жары солдаты подобрались, а двое германских солдат, стоящих постом впереди машин — заступили дорогу решительно шагающему монаху.

— Хенде хох! — сказал один солдат, выступая вперед, второй страховал его, отступив назад и в сторону. Это были просушенные, прокаленные жарой, с въевшимся в кожу загаром тупые и упрямые солдаты Африканского корпуса Рейхсвера и любой африканец знал, что если они что-то приказывают — то лучше это выполнить. Потому что с тех пор — как нога тевтона ступила на африканскую землю — терпения у них стало меньше, а презрения к местным — еще больше.

Человек, одетый как монах послушно поднял руки и солдат обыскал его. Он искал оружие — такое понятие как «пояс шахида», который как раз хорошо прятать под монашеским балахоном — здесь еще не прижилось.

Но оружия не было. Только пристегнутая к поясу торба, солдат открыл ее и увидел кусок серого хлеба и бутылку воды.

— Аусвайс — сказал солдат.

Из нашитого на внутреннюю сторону балахона кармашка — монах достал документы, протянул солдату. Солдат с удивлением уставился на ватиканский паспорт.

— Ауффентальт гестелльт [42] Оставайтесь на месте — сказал солдат и направился к машинам. Такого паспорта здесь — он еще ни разу не видел.

Рейскриминальдиректор Ирлмайер перелистал паспорт, обращая внимание на каждую страницу, а страницу с фотографией и с визами он даже сфотографировал небольшим фотоаппаратом, который у его имелся в мобильном телефоне. Потом — махнул рукой.

— Верпассен. Гехен. [43] Проводить. Отправляемся.

— И какую же информацию вы намерены мне сообщить? — спросил рейхскриминальдиректор Ирлмайер сидящего рядом «монаха», когда их кортеж пробирался к Аддис-Абебе по полупустому шоссе со скоростью в сто десять километров в час — и советую серьезно подумать, прежде чем ответить. Мы, немцы, не любим шуток.

Разговор шел на немецком, акцент гостя напоминал акцент южных земель, тех что ближе к Италии. Оно и понятно…

— Разве вам не приказали отвезти меня в Аддис-Абебу? — спросил священник.

— То, что мне приказали, поп, это лично мое дело. Я отвечаю за безопасность и соблюдение интересов Рейха в этом районе. Будет лучше, если я перестану вас считать угрозой интересам Рейха, для вас же будет лучше.

— В таком случае — я обратился по адресу. Что вы ответите на то, что сюда, в Абиссинию проник опытный убийца, и он направляется в Аддис-Абебу?

— Скажу, что я хочу доказательств. Эти слова — для меня пусты.

— А как Берлин посмотрит на то, что Вы могли предотвратить террористический акт и не предотвратили его?

Ирлмайер быстро прикинул — приказ пришел из Берлина. Значит — там что-то знают, шила в мешке уже не утаишь.

— С Берлином разбираться буду я. Что это за человек?

— Опытный убийца. Итальянец.

— На кого он работает?

Священник улыбнулся — недоброй и неприятной улыбкой.

— А сами не догадываетесь?

— Не зли меня, поп. Неприятности бывают разные. И если даже ты прав и убийца здесь — после того, как мы его схватим, Берлин потеряет интерес к тебе. Моли своего Бога, чтобы и я тоже не вспомнил про тебя.

— Бог не мой и не ваш. Господь — наш пастырь, а мы — стадо пасомое им, даже если кто-то в гордыне вообразил, что трава на поле, вода в ручье и солнце в небе — не от Господа нашего. Этот человек — офицер специального отряда ВМФ Италии, и здесь для него есть только одна цель, достойная внимания. Вы знаете, какая…

Ирлмайер взялся за телефон.

— У вас есть его фотография?

— Нет. Его фотографий не существует, я могу примерно описать его с чужих слов — но это все…

В трубке раздался щелчок соединения.

— Зайдлер?

— Да, доктор Ирлмайер.

— Отправь отделение парашютистов… нет, два отделения, задействуй резерв — к объекту Мюнхен. И пусть там проверяют документы. У всех!