Артем Каменистый - Радиус поражения

Удар был силен, но прочный корпус его перенес достойно. Заряд тоже не пострадал – особенности его конструкции и наличие демпферов способны были защитить и от более сильных перегрузок. Хотя это уже было непринципиально – взрыватель сработал, когда нос снаряда еще не вышел с другой стороны стены. Да и не успел выйти – спецбоеприпас перестал существовать физически. Исчез практически мгновенно. Несколько миллиардных долей секунды – и все, сгусток перегретой плазмы в объеме, не способном его удержать.

Фаза «Сев» была жестоко остановлена фазой огненного шара.

Зря опасался Рощин. Возможно, прогнозируемая мощность и осталась недостижимой, но разница в одну-две килотонны здесь не имела значения.

Ослепительная полусфера проглотила все здание без остатка – до кончиков антенн на крыше и нижних частей фундамента. Не повезло и постройкам во дворе, деревьям на прилегающей территории, птицам, оказавшимся слишком близко к эпицентру. Вспыхнуло, испаряясь, все; даже, казалось бы, совершенно негорючие вещи – вроде алюминиевых корпусов крутых системных блоков в кабинетах первых лиц проекта. Лишь вода в пруду не занялась пламенем – только закипела на мелководье.

Тысячи свинок, повернувшихся в сторону источника зрительного раздражения, дружно заработали ожоги сетчатки глаз. Задымилась резина противогазов, вспыхнула синтетика пуховиков. А затем пришло оно – сокрушающий все на своем пути огненный вал, убивающий город со сверхзвуковой скоростью. Сила его была невероятна – он тащил за собой все, что воспламенило световым импульсом, не брезгуя ничем – даже самыми нетранспортабельными предметами. Переворачивались танки, размазывая экипажи по внутренним стенкам корпуса; теряя конечности, кувырком катились шестиноги; будто пустые пачки из-под сигарет, взлетали бронетранспортеры, их перегоняли грузовики с пылающими обрывками некогда желтых тентов.

Раскаленная воздушная масса взмыла в небеса, пробив в покрове низкой облачности идеально круглую брешь диаметром более километра. Сквозь это рукотворное окно проглянуло солнце, осветив то, что сотворила страсть человека к разрушению.

Через семь секунд после щелчка тумблера в городе Верхнеглинске больше не было центральной части, а на окраинах, среди домов без стекол и крыш, полыхали многочисленные пожары.

Город погиб, прихватив за собой на тот свет крупнейшую в истории плана «Крайние меры» группировку элитных свинок.

Сам план «Крайние меры» отправился вслед за ними.

Рощин, стоя на краю отвала, устало смотрел на красивое и одновременно жуткое зрелище. Не думал он, что когда-нибудь увидит подобное, а нет же, пришлось… Ударная волна уже прошла, шапку гриба, похоже, относит в сторону – можно смело любоваться без риска и с удобной позиции. Ветер, правда, продолжает гулять – уж слишком сильно возмутилась атмосфера на такое непристойное человеческое деяние. И разнообразный крупногабаритный мусор продолжает выпадать с небес.

Штанина стала совсем уж мокрой и грязной – надо бы посмотреть, что там с ногой.

Онищенко, не заметив, что позабыл выплюнуть окурок, сунул в рот новую папиросу, подкурил от дешевой зажигалки, и, не сводя взгляда с гриба атомного взрыва, сожалеюще произнес:

– Плохо, что снаряд всего один, – я бы повторил. Пошли, генерал, – спускаться придется пешочком: бульдозер заглох, а такая техника просто так не глохнет. Наверное, электромагнитным импульсом спалило японскую начинку… Пойдемте – надо побыстрее наших разыскать.

Рощин, кивнув, направился к дороге. Нога подождет – рана, похоже, пустяковая. А по пути он обдумает свою новую идею. Ведь эта миссия выполнена – пора приступать к следующей.

Лишь бы подобное не превратилось в привычку…