Наталья Игнатова: Волчья верность

Потом Эльрик умирает (впоследствии это будет случаться с ним неоднократно), и его империю сотрясает кризис. В 2344 году захвачен Вежаград. В том же году Арта поднимает мятеж против Морка. Только утопив ее в крови, Морк сумел восстановить контроль. В 2375 году убивают ля Ружа, и Ямы Собаки теряют Западный Мессар (две трети материка, между прочим).

А в 2381 году Неистовый де Фокс снова появляется на сцене. Он ничего не предпринимает поначалу. Сидит в Лонгви и копит силы. Но в первые годы следующего века начинает действовать с прежним размахом. В 2404 году при прямой поддержке барона де Лонгви на Айнодоре в результате дворцового переворота меняется власть. В 2407-м Эльрик де Фокс становится генералом ордена св. Реска. В 2408-м – Торанго. В 2409-м при прямом участии его спецслужб на трон Айнодора восходит его жена, и эльфийское государство, по сути, становится еще одной провинцией Ям Собаки (с очень широкими полномочиями, правда, ну так покажите мне, где это не так). К 2413 году две трети территории Западного Мессара возвращены под руку Ям Собаки, треть – истощена экономически и материально. Войсками командовал сам Торанго.

В 2421 году Эльрик снова умирает. Но на этот раз все готовы и никакого кризиса не случается. А в 2428 году Анго уничтожает Ледену, разом разрешив все разногласия с христианской церковью.

Потом больше чем на столетие наступило затишье, обманувшее многих, в том числе орочьего царя. И в 2542 году Эльрик де Фокс одним ударом выбивает орков из Вальдена и захватывает Радзиму. Пока все.

А теперь вспомните еще какое-нибудь владение Анго. Про Южный материк можете не вспоминать – судя по почерку, Эльрик постарался и там. Да и не играют пока тамошние государства активной роли в политике.

Вот и получается, что Анго делится на две неравные части: собственно Ямы Собаки с тысячелетними традициями и людские земли, захваченные Эльриком Осэнрэх.

А сейчас вспомните, что во всех своих землях Эльрик де Фокс создавал всевозможные учебные заведения с единой системой обучения. И именно выпускники этих школ, академий и университетов фактически возглавляют все новые земли. Они воспитаны в том духе, который хотел видеть Эльрик в своих администраторах и экономистах. И они уже не уповают на вечность и неизменность власти шефанго. Они твердо уверены, что эту вечность и неизменность создают они сами своими руками.

Кто-то хочет повоевать, господа?

– Что же это за штука такая? – пробормотал Тир, сам не зная, досадует он или боится.

Почуял знакомый запах и поднял голову, принюхиваясь.

– Ты как волк, – весело сказала Хильда, – если меня украдут, ты найдешь меня по запаху?

Тир встал, поклонился:

– Если тебя украдут, я просто подожду. Часа через два тебя привезут обратно, еще и приплатят его величеству, чтобы забрал.

– Я же не все время язва!

– Все время.

Прошуршав юбками, обдав легким запахом духов, Хильда уселась в его кресло, взяла со столика «Высший свет». Полистала и отложила:

– Понятно. Эрик решил дать тебе новую пищу для размышлений, как будто мало того, что ты и так все время думаешь о Лонгвийце.

– Не все время.

– Все время! – Хильда мстительно ухмыльнулась.

– Как скажешь. – Тир сел на пол у ее ног. – Между прочим, третий час утра. По-моему, не самое подходящее время для того, чтобы бродить по замку.

– А я изображаю родовое привидение фон Геллетов. – Хильда посерьезнела: – Тир, если Эрик верит мне, то он верит мне в любое время суток. Логично?

– Эрик нелогичен.

– Ох, перестань! Ты сам-то, конечно, образец здравомыслия. Читаешь среди ночи всякие ужасы.

– Эти ужасы не противоречат учебникам истории. Но такая интересная получается штука… с учетом ужасов, выходит, что учебники все-таки врут. По крайней мере, привирают.

– В них гораздо меньше Эльрика де Фокса?

– Да. Хильда, ты ведь разбираешься в этом. Скажи, мне мерещится, или все эти события – из статьи – все до одного становились переломными моментами в истории?

– Они изменяли мир. – Хильда заглянула ему в лицо. – Эти события изменяли мир и людей в мире. Зачем тебе де Фокс?

– Хочу понять, нужно ли его бояться.

– И как?

– Судя по этой статье, Лонгвиец не разменивается на мелочи. Следовательно, мне достаточно быть мелочью, чтобы чувствовать себя спокойно. С другой стороны, не уделяя внимания мелочам, хрен бы он чего добился… извини. Так что уже можно начинать бояться. Чего он хочет сейчас?