Ежи Тумановский - Город страшных снов

Егор с облегчением перевел дыхание, поднялся и подошел к окну. Заасфальтированная площадка, ряды машин, мужики с пивом и домино за столиком в углу двора, бабки на скамейке — всё как обычно. Под аркой стояла длинноволосая девушка в легком плаще и ждала кого-то, нетерпеливо поглядывая на часы.

— Приснится же, — с облегчением выдохнул Егор, входя в кухню и устраиваясь за столом, уже накрытом для завтрака.

Мама не оборачиваясь продолжала сосредоточенно мазать маслом сковородку.

— Словно у нас, в нашем городе, катастрофа какая-то случилась, — продолжил Егор. Взял пирожок. — Все почти погибли, только…

Слова застряли у него в горле: в руке вместо пирожка была зажата большая берцовая кость, увитая веревками изорванных жил с остатками сочащегося кровью мяса.

— Мама! — в ужасе заорал Егор и проснулся.

В комнате было темно, тихо и холодно. Где-то вдали тоскливо выла собака. От этого звука становилось как-то особенно пронзительно ясно, что на много километров вокруг сейчас нет ни одного живого человека.

Егор сел на кровати, поморгал. Усталости как не бывало. А вместо туповатого безразличия внутри поселилась ноющая тревога. Теперь было предельно очевидно, что все это ему не снится, и что дальнейшее выживание зависит теперь только от него самого.

Неприятно пахло старыми вещами, пылью и прокисшей тряпкой. В полутьме угадывался контур окна.

Откуда-то из непроглядного сумрака, со стороны коридора, раздался пугающе громкий, скрежещущий звук.

Егор вздрогнул, отполз к стене. Звук повторился. Создавалось впечатление, что в темном подъезде безжизненного дома посреди заброшенного города, кто-то пытается взломать дверь и попасть в квартиру.

Обычно Егор не верил во всякую чертовщину, но сейчас был готов поверить во что угодно. Сердце зашлось от страха, на лбу выступила испарина. Вцепившись рукой в подлокотник кресла, что стояло рядом с кроватью, он легко выломал его. Толку от нового оружия было мало, но ощущение зажатого в кулаке предмета чуточку успокаивало.

Скрежещущий звук повторился снова, но теперь к нему добавилось шумное сопение и пофыркивание. Собаки? Наверняка. Больше некому. А раз так, значит, пока бояться нечего: дверь псам не открыть. Но что же они не скулят, не гавкают? Как сумели попасть в подъезд и почему пришли только сейчас, а не днем?

К металлическому скрежету добавился легкий треск деревянного косяка. Егора прошиб холодный пот. Чтобы не задавать самому себе все новых вопросов, от которых становилось лишь страшнее, он начал быстро выстраивать в голове понятную и простую схему. И неважно, что в этой схеме не хватало звеньев, главное — отогнать липкий навязчивый страх…

Итак. По всей видимости, собаки потеряли его след днем, а теперь услышали как он проснулся. Или учуяли запах. Сумели открыть дверь подъезда. Что им стоит подцепить длинными когтями край двери? Если напрячься, можно вспомнить стук, на который он не обратил внимания. Открыли подъездную дверь, поднялись по следу наверх. А теперь тянут своими чувствительными носами воздух из квартиры и, посапывая от нетерпения, пытаются проникнуть внутрь…

Из-за напряжения по телу прокатилась судорога, кончики пальцев стали неметь. Егор осторожно разжал и снова сжал кулаки, подвигал пальцами ног.

Вскоре все прекратилось. Наступила абсолютная тишина. Но Егор продолжал сидеть неподвижно, и даже дышать старался через раз. Казалось, что зубастые твари караулят за дверью…

Лишь услышав шаркающий звук, удаляющийся от квартиры по общему коридору, Егор перевел дыхание и поднялся с дивана. Под ногами тут же зашуршали ломкие обои. Он в ужасе замер.

Робкий желтый отсвет проник в окно, будто во двор заехала машина с включенными фарами. Но машине взяться было неоткуда, и Егор на всякий случай решил не высовываться, пока не станет ясно, что происходит.

Свет померцал и стал значительно ярче. Комната наполнилась серыми контурами и тенями. Егор все-таки рискнул на цыпочках подойти к окну.

Вот оно что…

В ночном небе висела полная луна, и по ее желтому диску скользили темные обрывки облаков. Такой яркой луны Егор никогда раньше не видел. Во дворе, освещенном ее бледным рассеянным светом, было светло. Не как днем, конечно, но достаточно, чтобы разглядеть детали.

На заросшей площадке ни одной собаки заметно не было, зато кости и черепа словно светились в призрачном лунном свете.

Егор ощутил, как покрывается мурашками кожа на спине и руках.