Сергей Рублёв - Проснуться среди звезд

— Приземляйся… — махнул рукой в направлении соседнего ложа. И, лишь увидев испуг в глазах молодого афрана, понял, что по-прежнему сжимает в кулаке горлышко разбитого графина.

…Настроение было испорчено.

«Хорошенькая встреча, — думал он некоторое время спустя, убирая с пола осколки, — по высшему разряду…» Подняв голову, чтобы глянуть, чем занимается Мовай, он наткнулся на ответный любопытный взгляд — и облегченно улыбнулся. Сказал, неловко подбирая слова:

— Сильно испугался?

Мовай ответил ослепительной афранской улыбкой и помотал головой. Спросил:

— И много здесь таких?

— Слава богу, нет. Столько подонков на весь флот не наберешь…

— Но зачем они вообще нужны? — глаза афрана блестели неутоленной любознательностью. Антор вздохнул:

— Зачем? Главным образом затем, чтобы внушать ужас… Это специалисты по террору, — неохотно ответил он, поднимаясь, чтобы выбросить осколки в утилизатор (роботов-уборщиков в ячейках не полагалась). Террор… Ему самому все это очень не нравилось. Запугивать мирных обывателей с планет Лигийского Пакта, захватывать транспортные и пассажирские корабли… В общем, воевать, да только не с армией. Впрочем, у противника имелись подобные же подразделения, вырезавшие мирные поселения землян с потрясающей жестокостью. Трудно было сказать, кто здесь кого переплюнул.

— …А ловко вы с ним разделались! — в голосе Мовая звучал мальчишеский восторг. Антор поспешил охладить его:

— Считай, нам повезло.

— Почему?

— Этих мерзавцев тренируют не на людей… Он бил в правый нервный узел — будь на моем месте синебрюхий, ему бы крышка.

— Но вы же среагировали?

Антор усмехнулся:

— В реакции с этими парнями не поспоришь… Просто я угадал.

И, увидев удивленно взлетевшие брови собеседника, добавил, пожав плечами:

— Единственный козырь «сенса» — предвидение.

— А если бы не угадали?

— Хм… Тогда не он, а я ковылял бы сейчас в медотсек.

На этом разговор иссяк. Уложив вещи и наведя порядок, они двинулись сначала в санузел, где, дождавшись своей очереди, с наслаждением приняли душ. Заодно сменили обмундирование на легкие комбинезоны из специального, впитывающего грязь и влагу полимера — обычную одежду внутри корабля. Затем следовало пройти медицинское освидетельствование, а Моваю еще и серию специальных тестов для медкарты — старая гражданская карточка здесь не годилась.

Войдя в медотсек, хонниец с облегчением убедился, что пострадавшего по его вине «палача» здесь нет. Саркофаг медицинского диагноста был гостеприимно распахнут. Повертев головой в поисках хозяина, он углядел его — вернее, его обширный зад, обтянутый халатом — над развороченными внутренностями какого-то прибора.

— Эй, док! — позвал Антор, подходя поближе, — у тебя вечерний намаз?

— А-а, это ты… — буркнул врач, оторвавшись от созерцания аппарата и глядя на вошедшего снизу вверх.

— Угу, я… ты не рад?

— Рад, рад! — раздраженно ответил тот, с кряхтением поднимаясь и отряхивая колени, — хотя ты мог бы появляться на корабле и с меньшим шумом… Вон, смотри, что натворил твой дружок!

Антор посмотрел в направлении указующего перста, потом перевел взгляд на доктора.

— Вот-вот, то самое! — ответил тот на немой вопрос, — Вонючка Удис в своем репертуаре! Когда я перевел его в запас за свой счет, он разбил блок анамнеза, а меня самого чуть не отправил на тот свет. Прэггу я, конечно, доложил, но ты же знаешь, как он носиться со своими суперменами…

Врач отвернулся и сердито засопел. Антор только кивал сочувственно. Этот толстый шумный добряк был одним из тех немногих, кто нравился ему здесь — может быть, потому что был его товарищем по несчастью. Выгнанный из клиники за запои и ненадлежащие высказывания, он оказался бесценным приобретением для «Грома», сумевшего (с помощью связей Прэгга в аристократических кругах) отбить первоклассного специалиста у громил Седьмой Поднебесной.

— Прямо не знаю, как теперь работать… — сокрушенно вздыхал между тем первоклассный специалист, сцепляя руки на круглом, как глобус, животе.

— А механики?

— А что механики… — он махнул рукой, — говорят, нетиповое оборудование. Придется, видимо, до конца похода прикидывать на глазок…

Антор еще раз посмотрел — раскуроченные внутренности прибора выглядели устрашающе. Медицинская техника по праву считалось одной из самых сложных — под стать самому человеку. И тут в разговор неожиданно вмешался Мовай, все это время скромно стоящий позади. Наклонившись над бренными останками, он на несколько секунд замер, потом, не поворачивая головы, сказал как-то очень профессионально, словно хирург перед операционным столом: