Сергей Рублёв - Проснуться среди звезд

— А ведь на самом деле все просто. Судьба сенсов была решена в тот момент, когда мы получили сведения о разработке лигийцами своего Т-пеленгатора.

— Но почему?

Прэгг усмехнулся:

— Тебе и вправду хочется узнать это?

Объяснил почти по дружески:

— Это же прямая связь — связь, которую не перехватишь и не заглушишь. И о чем могут договориться наши «нюхачи» с лигийскими?.. Но этот вопрос решен, — лицо капитана вновь затвердело, — сенсов больше не будет — ни у нас, ни у них.

Транспортник… Потом целая планета — выданные на расправу. А взамен?

— Вы… Вы убивали своих в угоду лигийским правителям?!

Прэгг презрительно поморщился:

— Своих? Это ту то сволочь, что попадала в Т-разведку? По мне, им прямая дорога в ад.

— Это тебе дорога в ад, убийца! — взорвался Антор, вновь рванувшись из лап «палача» — железные тиски сдавили его так, что потемнело в глазах. Замычав от бессилия, он откинулся назад, хватая ртом воздух.

— Ты нужен нам, — донесся до него ровный (пожалуй, слишком ровный) голос капитана, — ищейки все же слишком медлительны и неточны. Если ты поможешь обнаружить оставшихся сиргианских сенсов, то, может быть, сохранишь себе жизнь.

Антор яростно вскинул голову:

— Пошел ты к… — тут он употребил наигнуснейшее ругательство на общегалактическом жаргоне публичных домов и видален. Даже сквозь шум в голове он почувствовал ответную вспышку ненависти — и удовлетворенно выдохнул.

— Молчать! — в первый раз Антор слышал, как голос капитана сорвался на визг, — или ты думаешь, у меня нет способов заставить тебя? — чувствовалось, что Прэгг пересиливает душившую его злобу. «Пожалуй, для агента Контроля он не слишком сдержан…» — мелькнула мысль, показавшаяся посторонней. Капитан вдруг замолчал, словно вспомнив о чем-то. Он по-прежнему сверлил хоннийца взглядом… но взгляд этот изменился — презрительное торжество читалось в нем. Спустя мгновенье закостеневшую маску лица прорезала улыбка — молчаливая улыбка, и ничего больше. Но Антора это испугало гораздо сильнее, чем крики и угрозы…

Капсула была ядовито-желтого цвета, верхушка окрашена красным — впрыскиватель; сбоку чернели две черные буквы унифицированного алфавита: «ЛК». Прэгг держал ее перед самыми глазами сенса, давая во всех подробностях рассмотреть этот безобидный на вид предмет. «Идеальное средство для «нюхачей»… — онемевая от ужаса, вспомнил он. Вспомнил и многое другое — например, безвольного идиота, бывшего когда-то его товарищем. И кошмар, испытанный во время абордажа — рушащиеся в бездну хрустальные замки, рассыпающиеся тысячами сверкающих осколков — острых осколков, впивающихся в мозг, терзающих память, мысли, чувства… «Такое везение бывает раз в жизни — если бы не зангийское вино, ты свихнулся бы задолго до припадка… Ты счастливчик, Антор». Доктор. Где-то он теперь… Мысль настойчиво уводила в сторону — куда угодно, в воспоминания, в забвение, в никуда…

— Ты кончишь так же, как и другие, — с невыразимым презрением произнес Прэгг, опуская руку с капсулой. Он вновь был холоден и спокоен — как будто ничего не произошло. Решение принято, и нет нужды тратить силы на эмоции.

— Нам не нужно твое согласие. После впрыскивания ты попросту не сможешь контролировать пеленги. Все! — он круто повернулся, — Удис! Вызывай всех наверх — хватит развлекаться.

Кивнул тем, кто держал Антора:

— Тащите на вертолет… Только осторожно — как самый ценный прибор!

…Присосавшаяся к сгибу локтя пиявка ядовито шипела — в пустой кабине этот шип слышался неправдоподобно отчетливо. Через пять секунд капсула отвалилась, с легким стуком упав на пол. Антор закрыл глаза. Готово. Навалилось ощущение безнадежности — ничего теперь не сделать, ничего… Он остался игрушкой в руках судьбы, и вот — последний сюрприз. Он обречен быть живым прибором, датчиком нервной связи, отравленной приманкой для всех, кто захочет прикоснуться к его боли… Душу наполняла ярость — сжав кулаки, он напряг мышцы… но тут же бессильно обмяк. Пластмассовые зажимы на руках не шелохнулись. С ненавистью покосился — матовый экран пеленгатора нагло пялился прямо в лицо. В него хотелось плюнуть…

Тяжелые шаги глухо отдались по днищу вертолета — в кабину один за другим молча полезли безликие серые фигуры. Полумрак заполнило дрожащее зарево — что-то горело там, в безжизненной пустыне… Антор заметил на проходившем мимо скафе какие-то пятна и сглотнул сухой комок.