Владимир Иванов - Игра, как она есть

Мистер Кромвель скатился с лестницы второго этажа, на манер теннисного мячика, жизнерадостно подпрыгивая на каждой ступеньке.

- Вы готовы запоминать, Егерь?

- Всегда!

Кромвель протянул мне клочок бумажку и полоской символов.

- Запоминайте!

- Готово! - На этот раз символов оказалось несколько больше, чем обычно.

Кромвель поднес к листку пляшущий огонек золотой зажигалки.

- Еще кофе? Или, может быть, останетесь на ужин?

- Благодарю вас, мистер Кромвель, постараюсь побыстрее убраться с этой планеты. Не хочется, знаете ли, дергать тигра за усы.

- Похвальная осторожность. Кстати, я слышал, что у вас возникли некоторые трудности в прошлый раз?

- Не у меня, мистер Кромвель, не у меня.

Кромвель довольно хохотнул и потер маленькие ручки, что бы не сказать "лапки". Похоже, вся эта ситуация с "Черными волками" изрядно его забавляла. Веселись, приятель, веселись, пока деньги платишь. Внезапно в голову пришло, что дорогу к месту встречи со своими, можно здорово упростить.

- Мистер Кромвель! Не могли бы вы оказать мне услугу и вызвать такси? У вас на Нью-Техасе наверняка же есть такая служба?

- Есть, дорогой Егерь, с удовольствием помогу вам. Хотя, если честно, пользоваться такси в таких условиях кажется мне несколько легкомысленным, что ли.

- Поверьте, мистер Кромвель, легкомысленными мне представляются усилия этих ваших "волков", в тщетных попытках остановить меня! - Бахвальство, конечно, не очень красит мужчину, но на заказчика, готового платить деньги, иногда надо производить впечатление.

Кромвель достал интерком и набрал номер.

- Такси, пожалуйста!

Три минуты ожидания. Внимательный взгляд на мониторы внешнего обзора. Все чисто, насколько можно об этом судить. А вот и такси. Подъехало и остановилось. Удачно. Из калитки в заднюю дверь - один шаг. То, что нужно.

- Всего доброго, мистер Кромвель. Полагаю, скоро мы вновь увидимся.

- Я тоже очень на это надеюсь! Всего хорошего, Егерь.

Водитель оказался чернокожим. Кто бы сомневался... На заднем сидении было просторно, но других ощутимых удобств не ощущалось. Кабина пропахла низкосортным табаком, к вони которого примешивались запахи мусорной свалки и кошачьей мочи. А может даже и не кошачьей. Тут уж я не очень большой специалист. Но самым большим раздражающим фактором был сам водитель. От него пахло немытым телом, к тому же приходилось терпеть хроническое недержание речи. Никакой связной информации, впрочем, он не выдавал. Некоторые хвастливые заявления о его многочисленных любовных похождениях, сравнительные достоинства женщин из разных социальных слоев и сетования по поводу постоянно растущих цен на спиртное. А с учетом кошмарного произношения и уличного жаргона, значительная часть его речи находилась далеко за пределами моего восприятия. Я так и не сумел для себя определиться, что хуже: нюхать в машине или слушать. Будь у меня такая возможность, я бы не пожалел пяти червонцев за бируши и фильтры для носа. Такси неторопливо продвигалось в сторону Тринити, отмеряя квартал за кварталом, как вдруг неожиданно свернуло в узкий проулок без тротуаров. Настолько узкий, что двум машинам тут не разминуться. Ага! Похоже, появилась возможность поразмяться. Нет, вызов такси не был ошибкой. Я не мог не предполагать чего-то подобного. Ловушка? Да, но путь пешехода не менее тернист, чем пассажира такси. Пока мое такси заезжало все дальше и дальше в каньон между двумя кирпичными стенами домов, лишенных даже намеков на окна, сзади, со стороны улицы показалась еще одна машина, полностью перекрывшая выезд. Чернокожий водитель остановил такси и повернулся ко мне, блеснув белозубой улыбкой.

- Все, Снежок, приехали. Извини, если что не так!

Все-таки я не Иисус, что бы все прощать. Повернув голову, он очень мне помог. Знаете ли, что сломать человеку шею, разорвав спинной мозг, а, следовательно, и тонкую ниточку, соединяющую человека с жизнью, крайне непросто. Человек не желает расставаться с жизнью добровольно. Вы крутите его голову, что в одну, что в другую сторону, от чего можете просто устать или получить стресс, вызванный нереализованным желанием. Во многих фильмах демонстрируется в меру волосатый и мускулистый главный герой, который с легкостью скручивает шеи целым выводкам своих оппонентов, особенно в ситуациях, когда кончились патроны в табельном оружии. Все это полный бред. Что бы сломать шею, нужно жестко зафиксировать тельце противника таким образом, чтобы оно не скручивалось вместе с шеей. А сделать это в полевых условиях, без специальных приспособлений крайне нелегко. Зато есть другой путь, более простой и не требующий особенных энергетических затрат. Достаточно откинуть голову противника назад до упора, а потом, взявшись за подбородок и теменную часть черепа, повернуть голову градусов этак на девяносто, в плоскости перпендикулярной позвоночнику. Дальше все сделает физика. Очевидно, физику мой чернокожий таксист в школе учил неважно и первый же урок освоить не смог. Шея слегка хрустнула, а ее малообразованный обладатель медленно сполз по сидению. Теперь он будет учиться на небесах, надеюсь более прилежно. Народ в машине сзади, тоже решил обратить внимание на себя, наполнив салон нашего такси чем-то очень смертоносным, но, Слава Богу, не очень крупнокалиберным. Что-то сильно ударило в бок, но, не пробив бронежилет, оставила после себя болевые ощущения и страстное желание оказаться где-то вдалеке от железных бортов такси, так легко пропускающего пули сквозь себя. Я выкатился из машины, оставляя поле боя. Впрочем, ненадолго. Гулко хлопнул гранатомет "Шорох", и в кабине агрессоров расцвел огненный ад. "Огненный ад", наверное, звучит слишком напыщенно, но если бы вам довелось увидеть, что может натворить граната "Шороха" в закрытом объеме салона машины, поверьте, это словосочетание пришлось бы как раз впору. Переждав несколько секунд падающие в хаотическом порядке запчасти разгромленной машины, я поднялся, тщательно отряхнув колени и сняв с плеча кусок резины, коптящей смрадом. Как бы тут прощемиться мимо горящего остова на свежий воздух, не получив ожоги первой степени? Оказалось, что эта задача мне как раз по плечу. Осторожный взгляд на улицу из-за угла подворотни, которая, чуть было не стало моей персональной могилой. Жизнь на улице шла своим чередом, ни коем образом не реагируя на досадное происшествие по соседству. Ну и славно.