Александр Бушков - Слепые солдаты

— Я знаю, — сказал Сварог.

У него вновь встала перед глазами равнина, усеянная не менее чем полусотней дико метавшихся, дико завывавших огненных клубков. Стая рукеров растерзала очередную самку гарма с детенышем. Яна — уже получившая от Сварога своего щенка — случайно оказалась поблизости. И разъярилась…

— Что же, придется из кожи вон лезть… — сказал он мрачно. — Узнать бы еще, кто такой Брашеро, быть может, что-то прояснится…

— Пока что не вижу возможности это выяснить, — сказал Канцлер. — Я бы с превеликим удовольствием арестовал Орка и как следует допросил, он, безусловно, если не замешан, то кое-что все же знает, но нет законных оснований, мне тут же напомнят о Хартии Вольностей, а ее я обязан соблюдать даже в этих условиях. Ему невозможно предъявить никаких улик. Уж вы-то знаете, в свое время, как ни старались, не нашли… Хотя мы прекрасно знаем, что они должны быть… Его пребывание в Горроте само по себе не улика, все знают, что он лет шесть болтается по земле, проводя там больше времени, чем здесь, что в Горроте он отирался еще задолго до подмены… Вот кстати, касаемо Брашеро. Следовало бы в самое ближайшее время изыскать способ в полной тайне привезти ее сюда и снять воспоминания…

— Ничего не имею против, — сказал Сварог. — Но когда еще будут результаты? Сколько ваши люди бьются с воспоминаниями Тагарона? Уже больше месяца, и до финала далеко…

Канцлер сердито вздохнул. Сварог его прекрасно понимал. Нельзя извлечь из человеческого мозга выборочно какие-то конкретные воспоминания. У Тагарона (не причинив ему тем самым ни малейшего вреда) считали из мозга все воспоминания о проведенных им в Горроте годах — но чтобы их расшифровать и разбить на отдельные картинки, потребуется еще не меньше месяца работы мощных компьютеров. Элкон объяснил Сварогу, в чем тут трудность: снятые таким образом воспоминания напоминают телевизор, на который подают картинки одновременно несколько тысяч станций. Или лист бумаги, на котором разными почерками, разными чернилами, в разных направлениях нанесено опять-таки пару тысяч записей. И «чистить луковицу», как это именуется неофициально — адски сложное и долгое занятие…

— Все равно следует, не откладывая, снять воспоминания и с вашей Литты, — сказал Канцлер. — Пара месяцев — это все же не год… Кстати, вы не догадались, зачем он ей прикладывал к виску «часы»? Нет? Да все очень просто, он читал спектр…

— Ах, вот оно что… — сказал Сварог. — А я и правда не додумался…

«Спектром» официально именовалась у соответствующих специалистов та до сих пор загадочная штука, что в том мире, откуда Сварог пришел, звалась биополем, аурой, излучениями мозга. Спектр не столь уникален и неповторим, как отпечатки пальцев, спектры у двух человек из примерно десяти тысяч могут совпадать практически полностью, быть идентичными. Теперь понятно, почему Брашеро все же рискнул взять умницу — у него не было другого выхода, неизвестно, сколько времени пришлось бы искать другую, с точно так же совпадающим спектром. Теперь понятно, почему во время визита мнимых Стахора и Эгле в Канцелярию земных дел и в Ковенант их не смогли расколоть, как ни изощрялись с аппаратурой: исследовали главным образом спектры, а они-то как раз и совпадали…

Канцлер нетерпеливо пошевелился в кресле:

— Если у вас нет больше серьезных вопросов… Мне нужно лететь в Технион.

— Никаких, — сказал Сварог, охотно вставая. — Мне тоже срочно нужно в Латерану, там у меня министр тайной полиции, похоже, снова откопал что-то интересное, раз оно помечено Красной тревогой. Но никакой угрозы, иначе была бы Белая…

Еще издали, подходя к стоянке (где сейчас виман и брагантов стояло втрое больше, чем обычно), он увидел своих непринужденно расположившихся прямо на траве ребят-девчат. И обратил внимание на одно интересное обстоятельство: красавица Канилла и Родрик-Маугли сидят наособицу от остальных, вернее, полулежат, держась за руки, и златовласая головка Каниллы у парня на плече, а все остальные не обращают внимания с видом людей, прекрасно все знающих, понимающих, тактичных.

Ах, вот оно что, подумал Сварог. Ну, они, в принципе, совершеннолетние… Теперь понятно, почему на семь человек пришлось только шесть брагантов — именно эта парочка посреди ночи пребывала вместе и, не соблюдая особой конспирации, прилетела на одном. Вот только где они уединяются, интересно? Уж безусловно не в замке родителей кого-то из них — здешний этикет такого не допускает. На собственный манор никто не имеет права до выхода замуж, женитьбы или достижения пятидесятилетнего возраста. Приютили какие-нибудь знакомые, молодожены немногим старше, прекрасно все понимающие и сочувствующие? Нужно будет уточнить — командир такие вещи о своих подчиненных обязан знать…