Александр Лаврентьев - Неформал

А подземка своей жизнью жила, под ногами мутная водичка стекала, пованивало, надо сказать, изрядно. То тут, то там по коллекторам гудело и шумело. Да и сверху тоже грохотало, как следует. Ну сверху – это шоссе, если снизу, то почти на сто процентов – подземка. Тут ведь не обязательно гудит только там, где нормальные поезда ходят, тут всякого уже понастроили. Говорят, от банка к банку уже по личной подземке банкиры добираются. А вот если звук со стороны идет – это оно, подземелье, подвывает. Но Джокеру эти звуки были до фонаря, да и у меня нервы крепкие. В рассказы про гигантских крыс, крокодилов и черных диггеров я не верю. Основная опасность здесь – это, конечно, темнота, испарения и бюреры. В темноте можно свернуть шею, от испарений – задохнуться, а бюреры стреляют на поражение. Ну еще можно застрять, или тебя может смыть, если наверху ливень пройдет. Так что, сами понимаете, ухо все время надо держать парусом, а то можно и не вернуться.

У Семеновской Джокер медленнее идти стал, все на часы поглядывал. А я и не торопил его. Тоннели метро бюреры то и дело обходили, и расписание этих обходов Джокер знал, как свои пять пальцев. Меняли расписание редко. Конечно, в тоннеле метро камеры слежения были, но тут такое дело: от камер нас спасали капюшоны и респираторы, а пока бюреры до нужного участка со своих постов добегут, нас уже и след простыл. Пойди найди нас среди тоннелей, переходов, лазов и канализационных стоков. Нет, ну периодически диггеров подстреливали, такое случалось, поэтому-то их и называли смертниками. Но Джокер ведь не новичок, сколько раз ходил, и все удавалось.

А тут нас словно ждали. Нет, я это фигурально говорю, что ждали, такого быть не могло. Откуда они могли знать, что мы пойдем? Ниоткуда. Значит, нарвались мы на них случайно. Или часы обхода поменяли. Не успели мы из коллектора вылезти, через рельсы метро перебежать и подняться по лестнице на техэтаж, как я услышал: бегут. Топали они сильно, да и эхо в тоннелях, сами знаете, неслабое. Было их двое. Ну это я думаю, что их было двое. Может, больше было. У меня времени не оставалось их рассматривать. В этот момент Джокер уже наверху был, а я еще по лестнице поднимался. Ну я, как их услышал, так птицей на площадку взлетел, там такая решетка была устроена – от пуль точно не защитит, а потом мы метнулись в сторону и полезли в другой коллектор.

А коллектор, собака такая, узкий, там только-только ползти друг за дружкой, а тут – такие дела!

Ну Джокер сиганул головой вперед да и был таков. Я – следом. Но, видать, загремел я решеткой этой, когда отталкивался, ну и полоснул кто-то из бюреров очередью навскидку. Адреналину у меня в крови в этот момент было литров сто, наверное, не меньше! Я услышал, как пули по стене совсем рядом чмокают и как рикошеты от решетки визжат. Так быстро я никогда ползал! Я то и дело подталкивал Джокера, ботинки его все время под руками мешались. Но я точно знал, если я буду в коллекторе, когда они по лестнице сюда, наверх, поднимутся, мне конец. А может, и Джокеру тоже. А коллектор, как назло, был такой длинный и все время вниз уходил, и я уже подумал, что все, отбегался Шурыч по земле, как вдруг Джокер впереди исчез, а потом и я куда-то в темноту вниз вывалился. И тут же сзади еще раз очередью хлестануло. Я в вонючей луже распластался, думал, сейчас мне конец придет, но все обошлось. Мы какое-то время полежали, фонари выключив, послушали, не полезут ли они за нами, но бюреры у коллектора потоптались, пустили в него еще одну очередь, видимо, для острастки, а потом все затихло. Может быть, они просто ждали, не зашумим ли мы, но мы же не новички какие-нибудь.

Хорошо, гранату не кинули. Гранаты они здесь, под землей, кидают редко, но все же бывает. Я включил свой фонарь на самый тихий ход, и мы потихоньку от коллектора отползли, а потом, пригнувшись, подальше отбежали.

– Ни фига себе! – говорю я, когда мы уже далеко были.

Джокер со своим фонарем возился, и я в этот момент его хорошо разглядел. Он был до смерти напуган, но виду не показывал. А уж я-то как перетрусил! А тут еще Джокер и говорит:

– Да тебя зацепило, брат!

Я вниз посветил, а у меня гача мокрая от крови. Ну тут мне самому плохо стало. Но я сказал себе: «Стоп, Шурыч! Если сейчас размажешься, как потом выбираться отсюда будешь?»

А ведь мы еще и половину пути до места не прошли. Ну отошли мы еще немного, потом остановились, я гачу задрал, пощупал. Вот ведь фигня какая! И неглубоко чиркнуло, а больно и кровищи! Целое море! Джокер аптечку вытащил, я кое-как кровь бинтом стер, ногу перебинтовал как мог, сверху скотча налепил, чтобы повязка не упала. Хотел дальше идти, да Джокер пристал, как детская резинка-липучка: съешь таблетку да съешь, а то заражение будет. А чем запить-то? Джокер дал мне свою бутылку с водой. Сунул я ее, эту таблетку, в рот, нет бы проглотить сразу, так она здоровая! Ну я ее и раскусил.