Алексей Евтушенко - Отряд

— Ну! — нетерпеливо стукнул кулаком по ладони Стихарь. — А дальше-то что?

— Дальше не помню, — шумно вздохнул гигант-дальневосточник. — Сознание помутилось.

— Дела-а, — протянул кто-то.

— Так и було, товарищ лейтенант, — подал голос украинец Петр Онищенко. — Я також памятаю, шо було свитло. Ярко такое. И ворохнутися потим не було можливости.

— Верно!

— Правильно!

— Со мной тоже так было…

Солдаты зашумели. Каждому захотелось рассказать, как именно с ним было.

— Тихо! — повысил голос лейтенант. — Все ясно. Точнее, ничего не ясно. Я помню то же самое: ночь, немцы на перекрестке, свет, а дальше… М-мда. Может, у кого есть какие-нибудь предположения относительно происшедшего с нами? — Велга оглядел притихших сол-дат. — Так. Вижу, что предположений пока нет…

— Не знаю, как насчет предположений, товарищ лейтенант, — сказал сидевший на корточках у стены Валерка Стихарь и выразительно постучал согнутым пальцем об пол, — а только вот это, на чем мы сидим, сделано не из металла и не из дерева. Опять же, это не бетон, не кирпич и не камень. Похоже на пластмассу, но помещение целиком из пластмассы… — он пожал худыми плечами. — Странно, короче, это все. А поэтому разрешите, товарищ лейтенант, закурить, а? Все веселее станет, и мысли, глядишь, полезные в голове появятся, а то…

— Смотрите!!! — вдруг оглушительно проревел Михаил Малышев, вскакивая на ноги и тыча громадной своей ручищей в стену.

Велга, мгновенно присев, по-волчьи, всем корпусом, повернулся в том направлении…

Стена исчезла, растаяла, как не было, и оттуда, из такого же помещения, на них изумленно таращились немцы. В слишком хорошо знакомых серо-зеленых мундирах, добротных сапогах (33 гвоздя в подошве, мать их!), без касок. Человек двадцать. Взвод.

Старший советник Первого министра Карсс остановился посреди зала и оглядел гвардейцев сопровождения.

Гвардейцы впечатляли.

Высокие и массивные, в неуловимо меняющих цвет маскировочных комбинезонах, шарообразных защитных шлемах, до колена обливающих ноги специальных десантных ботинках, с тяжелыми П-излучателями на груди, они молча застыли по бокам старшего советника, готовые выполнить любой приказ.

И тем не менее Карсс волновался.

Еще бы.

Та власть и та ответственность, которые буквально обрушились на него за последний месяц, могли бы сломить кого угодно. Да, господа, кого угодно, но только не его. В конце концов, он ведь мечтал именно об этом, верно? Именно о таком большом и трудном деле, сулящем — разумеется! — соответствующую награду, выполнить которое сможет только он и больше никто, И вот! оно, это дело, наполовину сделано. Отряды людей найдены, захвачены и доставлены на Пейану!

Он припомнил бессонные дни и ночи, до отказа наполненные сумасшедшей, требующей всех душевных и физических сил работой, дни и ночи, которые он провел в корабле-разведчике, кружащем на низкой орбите вокруг Бейты, и слегка улыбнулся. Все-таки, что ни говори, а ему определенно уже есть чем гордиться. Ведь это именно он выбрал нужный участок на всем огромной длины фронте и установил за ним постоянное наблюдение. Это именно он предугадал, что враждующие стороны пошлют свои малые подразделения для того, чтобы перед началом великой битвы (разумеется, он знал о ней из перехвата телефонных разговоров людских военачальников) захватить нейтральную высотку с уцелевшей (он постарался, чтобы она уцелела!) башней местного храма. Конечно, ему еще и везло. Не без этого. Например, количество бойцов в отрядах оказалось совершенно одинаковым — по девятнадцать человек в каждом! Это было удивительно, но это было так. И потом, это оказались специальные отряды специально обученных для разведки и боя в тылу противника сол-дат. Причем отряды опытные, побывавшие во всяких переделках и практически одинаковые по качеству оружия и снаряжения. Даже «южане», похоже, остались вполне довольны, тем более что Первый министр со всем наивозможным уважением предоставил им право выбора своего отряда. Да, все получилось очень удачно. И сама операция по захвату прошла быстро, успешно и без потерь. Она даже, прямо скажем, оказалась несравненно более легкой, чем та подготовительная работа, которая ей предшествовала.

Теперь оставалось самое сложное.

Необходимо было убедить или заставить отряды людей сражаться друг с другом, и Карсс не знал, получится ли у него это. Одно дело воздействовать (да еще и обладая немалой властью!) на своих, и совсем другое — на представителей иного разума, пусть и очень похожих на них, сварогов. А ну как откажутся даже под угрозой смерти? Неужели придется начинать все сначала, искать новых людей… Нет… ему вряд ли позволят это сделать. Скорее всего сочтут проект окончательно провалившимся и будут искать иное решение проблемы. А он… Что ж, на карьере, видимо, придется в этом случае поставить крест.