Николай Мороз - Инструктор по выживанию. Чрезвычайное положение

И покатил велосипед по бетонке к облетевшим тополям лесополосы.

– А что же мне делать? – растерянно выкрикнул за спиной дед. – Куда теперь?

Егор остановился и повернул голову – старик топтался на обочине. Маленький, лысый, со светлыми голубыми глазами, он почему-то напомнил Егору снеговика из старого мультфильма, только не важного, круглого и белого, а похудевшего, даже отощавшего и потерявшего шляпу-ведро и метлу.

– Пошли, у меня пока поживешь. А когда все закончится, к внукам своим уедешь, – крикнул Егор деду и предупредил вмиг доковылявшего старика: – Только идти далеко, двенадцать километров.

– Я дойду, – заверил его дед, – за меня не переживай.

Он долго и добросовестно топал пешком, не отставал и говорил, говорил без умолку. Зовут его Петр Авдеевич, летом ему исполнилось семьдесят четыре года, до пенсии он работал в школе учителем истории, дети пятнадцать лет назад уехали на ПМЖ в Канаду, жена умерла два года назад. Егор узнал о нем все еще до того, как из-за пригорка показался столб черного дыма, а внизу – руины АЗС.

– Ого, – вырвалось у Егора, – я ж тут утром проезжал, все нормально было.

Старик промолчал, на дымящиеся развалины и обгоревшие машины он глянул только один раз и тут же отвернулся. Минут десять шли молча, пока не показался глухой двухметровый забор «кулацкого» дома. На первый взгляд все было спокойно, но лишь до тех пор, пока не пришлось отойти к воротам, чтобы пропустить летящую на скорости за сотню «Приору». Ее тряхнуло на выбоине, отнесло влево, но водитель выровнял машину, и полет в кювет не состоялся. «Долетаешься, дурак» – справа что-то лязгнуло, грохнуло металлом о металл. Егор повернул голову и резко взял влево, дед повторить его маневр не успел и остался с дулом «Сайги» один на один.

– Вали отсюда! – рявкнули из-за ворот, голос заглушил собачий лай. Егор схватил оторопевшего старика за рукав и оттащил от забора.

– Убери оружие! – проорал он в ответ, задвигая деда себе за спину. – Мы уходим!

Под приподнятым козырьком над «бойницей» в калитке мелькнул неяркий блик объектива «оптики». «Неслабо», – Егор подтолкнул обалдевшего Авдеича вперед, сам пошел следом, оглядываясь через плечо. С нервами у товарища пока порядок, да и пса с той стороны забора, кажется, сегодня кормили. Хорошо, учтем, сделаем выводы и подкорректируем маршрут. Но уж больно тощая полоска леса через дорогу, недельки через две там либо короткими перебежками передвигаться придется, либо ползком. Или в темноте. «Интересно, ПНВ у него есть?» – Егор отвернулся и смотрел только перед собой. Еще через час пути миновали канаву и болотце за ней. Егор немного сбавил шаг, всмотрелся в золотой от вечернего солнца березняк и в сизую стену елей за ним. Нет, привала не будет, придется топать без передышки. Главное, чтобы деду не поплохело.

– Я иду, иду, – бормотал тот, – я дойду. Я в молодости на лыжах по пятнадцать километров бегал, на мастера сдал.

И дошел, дошел, как и обещал, аж до поворота к кладбищу, дальше спекся. И в поселок въехал на велосипеде в обнимку с рюкзаком Егора. Стемнело быстро, и по подсохшей грунтовке ехали уже в сумерках.

– Сейчас, уже скоро, – подбадривал притихшего старика Егор, – вон за тем поворотом третий дом…

И сам не сразу сообразил, что происходит. Быстро холодало, пальцы на руле быстро замерзли, от дыхания поднимался пар. И вокруг в каждом доме, в каждой развалине, в каждом летнем скворечнике виднелись отблески огня, раздавались голоса людей.

– Народу-то сколько, – пробормотал Авдеич, – как в городе.

«Да уж». – Егор остановился у своей калитки и всмотрелся в темноту. У ворот дома Тихоновых слонялись двое, Егор помог Авдеичу сползти с седла и прислонил «Урал» к забору.

– Подожди, – Егор нашарил в кармане рюкзака финку, спрятал ее в ладони, прижав лезвие к запястью, и двинулся на шорох.

– Чего надо? – крикнул он, тени остановились и прекратили шушукаться.

– Дом купить хотим, – басом буркнула первая, толстая и высокая, высморкалась и зашуршала белым пакетом.

– Не продается, – заявил Егор, – другой себе поищите.

– А кто хозяин? – встряла вторая, тоже немаленькая и поупитаннее первой. Но возмущалась она визгливо, с истерикой в голосе и направилась к Егору. Она подошла так близко, что в темноте Егор разглядел ее бледное жирное лицо и темную челку, упавшую на лоб из-под капюшона толстовки. В руках женщина держала две плотно набитые спортивные сумки.

– Я хозяин, – ответил Егор и повторил: – Дом не продается.